Сновидческие традиции ирокезов. Понимание тайных желаний души - [69]

Марк написал мне через неделю о том, что произошло. Сначала Люк отверг игрушку. Затем принял ее и взял с собой в кровать. Через пару дней, когда появились его взволнованные преподаватели, которым необходимо было оценить, могут ли они продолжить заниматься с ним, Люк встретил их у дверей, рассказал несколько историй и был центром всеобщего внимания на протяжении всего посещения своих учителей.

Лев сдержал свое обещание вернуть больного аутизмом ребенка обратно — к диалогам с миром. В этом примере передача сновидения переросла в то, что Островная Женщина назвала бы передачей оярона, в данном случае — животного стража.

Мы снова вступаем в реальность животных стражей в следующей истории. Мы вновь столкнемся с тем фактом, что если собираемся дать сновидение кому-то, кто находится в темноте, а в данном случае опасно болен и объят страхом, то должны признать тьму и страх и найти путь за ними.

Нам не нужно было никаких особых способностей, чтобы заметить, что Хлоя серьезно больна. Ее бледное лицо обрамляла косынка, которую она носила, чтобы скрыть отсутствие волос, вызванное химиотерапией. Казалось, она находится очень близко к смерти, и когда она представилась мне, то объяснила, что се врачи, в своей обычной манере черных магов аллопатической медицины, отвели ей три месяца жизни.

— Я пришла к вам, — произнесла она перед сорока участниками семинара, — потому что не хочу умереть так, как мне предрекли врачи.

Я попросил совета для Хлои в первую же ночь семинара, ко мне пришел Ворон и сказал, что будет моим наставником.

Утром в воскресенье, после того как мы установили энергию в круге и призвали духовных помощников, я пригласил Хлою присоединиться ко мне для демонстрации передачи сновидений перед всей группой. Мы лежали вместе на полу на моем одеяле, держась за руки, и я прикрыл свои глаза повязкой, пока барабан в руках одного из участников церемонии отстукивал ритм нашего путешествия.

Ворон перенес меня через сцены боли, тьмы и испытаний. Было очень, очень трудно пройти через эти кошмарные пейзажи, но постепенно передо мной стала вырисовываться тропинка, по которой Хлоя могла прийти к исцелению, если у нее хватит смелости пройти весь путь до конца. Барабаны утихли, и я сидел напротив, держа ее за руки.

— У меня есть для тебя сон. Хочешь узнать о нем?

— Да.

— Я предлагаю тебе принять любую часть этого сна, которую ты можешь использовать и сделать своей. Тебе не стоит принимать те части сновидения, которые не кажутся правильными, ты можешь отказаться от сновидения полностью. Это понятно?

— Да.

— В моем сне я вижу тебя под тенью огромной темной птицы. Ты бежишь, спотыкаясь, к темному лесу, пытаясь скрыться. Твои силы на исходе. Ты надаешь и не можешь встать. Ты чувствуешь резкую боль, когда клюв птицы входит в основание твоей шеи, а ее когти впиваются в твою плоть. Ты не можешь перенести боль. Но вскоре ты понимаешь, что Ворон уничтожает клетки твоей болезни, выдирая их и раскидывая но земле, откуда их подхватывают и уносят другие птицы.

Хлоя дрожала. Было тяжело удерживать се руки. Слезы текли по се лицу, заливая блузку и даже одеяло. Но она смотрела, не мигая, в мои глаза, готовая услышать все.

— И вот все уже сделано. Ты все еще слаба, но каким-то образом ты можешь взобраться на спину огромной черной птицы. И она песет тебя в ужасное место. Это Лысая гора, где собрались фигуры в черных балахонах. Ты знаешь, что это — совет твоей собственной смерти. Твое время истекло. Таков договор, который ты заключила еще до того, как пришла сюда. Но ты злишься, рыдаешь и умоляешь. Ты кричишь, что знаешь все это, но у тебя есть важные причины жить. Ты обещаешь, что если получишь время, то станешь защитницей других, помощником в исцелении. Ты называешь шесть определенных пунктов, которые исполнишь, если получишь еще шанс выжить. Одна из фигур в черных балахонах покидает круг.

Спустя некоторое время она возвращается.

Хорошая новость состоит в том, что тебе было даровано время. Плохая новость — в том, что теперь тебе придется почитать каждый момент твоей отсрочки.

Я добавил небольшую сцену, где Хлоя плывет, а ее волосы отросли вновь. Я смотрел на нее, ожидая, что она будет делать. Я напомнил Хлое, что ей следует принимать только те элементы сна, которые, по ее ощущениям, ей помогут.

— Я принимаю весь сон полностью, — сказала она, и ее горячее сердце засияло сквозь слезы.

Я попросил ее пересказать этот сон мне, сделав его своим. Она сделала это. Проявив незаурядный артистизм, вплетая события из ее собственной жизни и обозначив шесть определенных пунктов, которые она выбрала для контракта со смертью.

В конце семинара Хлоя встала и попросила слова:

— Весь день я чувствовала непомерную боль, — сказала она нам. — Но я знала, что это был Ворон внутри меня, выклевывавший клетки моей болезни. Я не знаю, как я умру, но не так, как предсказали мне доктора.

В случае с Хлоей, передача сновидения не сработала бы, если бы я предложил мягкую визуализацию, которая не признавала бы крайнюю степень ее страха и боли во время поиска пути из тьмы. В этой работе я пользовался советами, полученными не только от Ворона, который опытен в погружении во тьму, но и наставлениями из своего предыдущего сна силы. Моя сестра по сновидениям, Ванда Барч, должна была заново заключить свой жизненный контракт подобным же образом, когда чудесно исцелилась от рака груди. Этот опыт я описал в «Сознательном сновидении», его сама Ванда описала в книге «Та, которая видит сны: путешествие через работу со сновидениями к исцелению». Я был рядом с Вандой во время ее близкой встречи со смертью и узнал, что полное исцеление возможно, когда мы прекращаем демонизировать смерть. Так как это все еще происходит в общепринятой культуре, одной из самых важных возможностей, которые предоставляются передачей сновидений, является возможность исцелить свои отношения со смертью и утвердить благодарность жизни и смелость жить, которые приходят после того, как мы принимаем смерть как учителя.