Снова любить… - [5]
Из колонок донесся очередной припев, и я запела громче: «Кей-си Джонс, не гони-и-и…» С заднего сиденья доносился смех Фрэнки. Мэтт улыбался, украдкой поглаживая мое колено. Полуденное солнце живописно освещало пыльную дорогу.
Вместе навсегда. Счастливые. Живые. Неразлучные друзья. И впереди – все самое интересное. А потом мороженое вдруг вылетело у меня из рук и приземлилось на приборную панель.
Резкий поворот. Крики. Удар. Звон разбитого стекла. Визг тормозов. И фраза про Кейси Джонса, застрявшая на повторе. «Не гони… не гони… не гони-и-и-и-и-и».
Кто-то сжимал мою руку, пытался успокоить, спрашивал имена родителей и домашний телефон. «Хелен и Карл Райли, – думала я. – Только ничего им не говорите».
Машина скорой помощи. Врачи. Носилки.
Чей-то крик: «Я его вытащил. Спасайте девочек!»
– Слышишь меня? Можешь пошевелить ногами?
– Господи, как же вам повезло!
Мы сидели в вестибюле больницы. Я прижималась к папиной груди, а он гладил меня по волосам и напевал что-нибудь из «Битлз», как когда-то в детстве, когда я боялась чудовищ. Голова болела, колено было перевязано, а запястье надежно зафиксировано и закреплено бинтом. Фрэнки сидела напротив, подтянув колени к груди. Ее губы распухли, а из левой брови паучьими лапками торчали черные нитки – восемь швов. Она почти не двигалась, только постоянно поглаживала браслет с осколком красного стекла – подарок Мэтта. Я прикрыла глаза, спасаясь от слепящих флуоресцентных ламп, и стала думать о своем желании на день рождения. Вот бы его изменить, отмотать время назад, начать все заново. Я была готова пожертвовать тем поцелуем на кухне, с которого все началось, лишь бы произошло чудо.
Я вспоминала запах Мэтта – сигареты, марципан и глазурь, – его любимые книги, разбросанные по комнате, и все никак не могла выбросить из головы слова врача. Мэтт не был плохим водителем. Все дело в сердце и в маленьком отверстии между его камерами. Крошечный дефект, который никак себя не проявлял целых семнадцать лет, до сегодняшнего дня и той поездки из Custard’s Last Stand домой. Врач, конечно, использовал какие-то медицинские термины, передавая дяде Реду пакет с вещами сына (часы, бумажник, футболку с логотипом Syracuse Orangemen[1]), но я-то знала, в чем дело. Я поняла это, как только дядя Ред начал кричать, а тетя Джейн упала в объятия моей мамы, как только вошел священник и посмотрел с привычным состраданием, а уголки его губ опустились.
Мэтт… сын дяди Реда и тети Джейн, брат Фрэнки, мой Мэтт умер от разбитого сердца.
И в тот момент все, что имело для меня значение, умерло вместе с ним. Я словно погрузилась глубоко под воду: все вокруг двигалось будто в замедленной съемке. Я не различала звуков, не понимала, что происходит, ничего не чувствовала и ни на что не реагировала. И если бы в то мгновение случился конец света, мне было бы все равно. В какой-то мере это и был конец света.
Кажется, Ред, Джейн и Фрэнки пошли попрощаться с Мэттом, но я ничего не помню. Мама и папа вроде звонили родственникам и друзьям, договаривались о похоронах, но это стерлось из моей памяти. Снующие медсестры, соболезнования, документы на донорство органов, пластиковые стаканчики с холодным кофе… вместо происходящего – черное пятно. Все казалось бессмысленным.
Я даже не помнила, как оказалась дома. Еще минуту назад я дрейфовала глубоко под водой, на жестком больничном стуле, а потом вдруг очнулась в своей комнате, в постели. Снизу доносились приглушенные голоса родителей и бесконечные трели телефона.
Наверное, в какой-то момент я уснула и увидела Мэтта. Он протягивал мне ожерелье с голубым стеклом и браслет Фрэнки.
– Мы должны о ней заботиться, понимаешь, – сказал он. – Я сам все расскажу. По-другому нельзя.
Мэтт улыбнулся мне. А я пообещала защитить Фрэнки любой ценой. Поклялась, что унесу наш секрет с собой в могилу. Чего бы мне это ни стоило.
Глава 3
Я ЛЕЖУ НА ЖИВОТЕ в комнате Фрэнки, растянувшись на фиолетовом одеяле, в футболке и лосинах, читаю интервью с музыкантами из Helicopter Pilot[2] в Rolling Stone.
– По цвету как бренди. – Накрасив губы, Фрэнки закрывает помаду и откровенно любуется отражением в зеркале. – Для тебя, наверное, темновата, но все равно попробуй. Если хочешь, конечно, – добавляет она и передает мне тюбик.
Но я не хочу. Ведь оттенок и правда слишком темный. Моя кожа иссиня-бледная, за исключением веснушек. Их ровно девятнадцать. Девятнадцать веснушек, на которые не действуют ни полоски для очищения пор, ни цитрусовые скрабы.
– Фрэнк, я тебя умоляю. – Я перелистываю журнал, возвращаясь к началу интервью. Вообще-то мы планировали составить список вещей и обсудить предстоящую поездку в Калифорнию, но вместо этого я уже целый час наблюдаю за тем, как подруга наряжается, красится и смотрится в зеркало. – Я не собираюсь прихорашиваться.
– А кто прихорашивается? – удивляется Фрэнки. – Я же просто… Ой, Анна, отстань!
На самом деле она прихорашивается всегда – не важно, собирается ли обсуждать предстоящую поездку, смотреть фильм, идти в магазин за продуктами или выносить мусор (последнее, кстати, случается крайне редко). И даже если Земля вдруг сойдет с орбиты из-за искривления в пространственно-временном континууме, Северная Америка со скоростью света помчится на Европу, а в воздухе будут носиться дико воющие собаки и пластиковые розовые фламинго с газонов, Фрэнки непременно скажет что-то вроде: «Погоди-ка, Анна, у меня там ничего в зубах не застряло?»
Роковые страсти не канули в Лету, — доказывает нам своим романом создатель знаменитой «Соседки».В тихом предместье Гренобля живет молодая семья. В пустующий по соседству особняк вселяется супружеская пара. Они знакомятся и между ними завязывается дружба, при этом никто не догадывается, что несколько лет назад двое из теперешних респектабельных соседей пережили бурный роман. Вновь вспыхнувшая страсть — уже между семейными людьми — приводит к трагической развязке…(Фильм с аналогичным названием снят во Франции.
Когда Рекс Брендон впервые появился на кинонебосклоне, ему предлагали только роли злодеев. Чем более безнравственным он представал в первых сценах, тем больше женщины восхищались его раскаянием в конце фильма. Лишь Старр Тейл, обозреватель новостей кино в газете «Санди рекордер», была исключением. Она постоянно повторяла, что Брендон просто высокомерный тупица, который думает, что любая женщина побежит за ним, стоит ему только подмигнуть…
Знаменитый художник, преуспевающий человек, его имя появляется в прессе, на афишах предстоящих выставок. К тому же любящая и верная жена создает атмосферу благополучия и уюта. Что еще можно пожелать?Однако только одна встреча, один взгляд переворачивают всю его жизнь. И теперь у него нет даже тени сомнения, что эту девушку он искал всю свою жизнь. Пусть она моложе его, у нее уже намечена свадьба, но разве… ЛЮБОВЬ ПОДЧИНЯЕТСЯ ЗДРАВОМУ СМЫСЛУ?Может быть, рискнуть… Бросить все, уехать… Начать жизнь заново!
Жизнь разбросала оксфордских подруг — обворожительную, склонную к авантюрам Еву Каннингэм и прелестную, решительную Кэсси Стюарт, но спустя годы судьба неожиданно свела их вновь. Однако теперь Кэсси — блестящая предпринимательница, Ева же — агент спецслужб. И обеим предстоит сразиться с неотразимым Роби Фрейзером, человеком, для которого преступление — повседневная реальность, с мужчиной, устоять перед которым невозможно…
Что происходит, когда закончились отношения, но осталось имущество? Его начинают делить… Но только не Маша Ульянова и Даниил Германов в романе Ольги Кентон «ГОРиллЫ в ЗЕЛЕНИ». Эту парочку вовсе не волновали денежные вопросы. Но однажды они поняли, что любовь прошла, и решили, что это еще не повод разъезжаться по разным квартирам.Так, бывшие возлюбленные остались жить под одной крышей, втайне надеясь, что это не помешает каждому из них вновь устроить личное счастье, но теперь на всю жизнь…Что же у них получилось в действительности? Легко ли видеть новых подружек своего бывшего возлюбленного или отвечать на телефонные звонки незнакомых поклонников? Дружба это или всего лишь временный, необъяснимо-странный перерыв в отношениях?Роман «ГОРиллЫ в ЗЕЛЕНИ» — одновременно грустная и смешная история о любви, фоном для которой стала современная московская жизнь, такая привлекательная и далеко не всегда понятная…
Эштин Паркер отличается от других девчонок. Она не носит платья, классно играет в футбол и встречается с лучшим квотербеком сборной.Такие, как Эштин, ни к кому не привязываются. Потому что жизнь научила: любимые люди исчезают, не попрощавшись.Возвращение старшей сестры, сбежавшей из дома десять лет назад, ее вовсе не радует. Тем более что сестра появляется в компании красивого пасынка.Дерек Фицпатрик – загадка. Его исключили из школы, и в его прошлом много секретов. Он привык нарушать правила.Эштин привыкла выигрывать.
Однажды Рэйчел Суити влюбилась в Генри Джонса. За день до того, как переехать к океану, она оставила любовное письмо в книжном магазине его семьи. И ждала. Но Генри не ответил. Через несколько лет, оплакивая погибшего брата, она вернулась обратно. Окруженная пыльными книгами, письмами и заметками, которые оставляли покупатели в "Библиотеке писем", Рэйчел делает шаг навстречу новой жизни и… Генри. Но готов ли он ее принять?
Беренис – художница, о таланте которой никто не знает. Кроме него. Они видят одних и тех же чудовищ и воплощают их на бумаге. Оба считают свой талант проклятием. Они связаны запретными чувствами и кровавой историей о самоубийстве ее сестры Клэр. После трагедии Беренис чувствует, что тьма следует за ней по пятам. Девушка вынуждена бежать и скрываться. Но можно ли спрятаться от «самого Дьявола»?
В детстве мы были неразлучны. Сладкая парочка #ДашаДаня: сидели за одной партой, дрались, ставили друг другу подножки. Но мы всегда мирились, и он даже хотел на мне жениться. Потом мы повзрослели. Заклятый друг превратился в лучшего врага. Мы оба заигрались в ненависть и уже не можем остановиться. Но разве у #ЛюбвиНенависти бывает конец? Где бы я ни оказалась, судьба постоянно сталкивает меня с Даней, давая нам шанс все изменить.