Сноходец - [117]

— Кто такие?

Молчат, вижу, что боятся. Ладно, попробуем по другому. Выбрал взглядом седого мужика, с виду сильного и не самого забитого.

— Вот ты! — показал на него пальцем — Подойди сюда.

Мужик встал, подошел без особой охоты.

— Как зовут? Откуда будешь? Чем занимался?

— Путята я, кузнец. В деревне раньше жил. Далеко, дней 10 отсюда идти. Меня разбойники в лесу схватили, когда дрова для кузни пережигал, потом сюда отвели.

— А эти люди кто? — провожу рукой, показывая на всех сидящих и стоящих вокруг. Тоже крестьяне. Их в разных местах ловят, сюда приводят. Потом на юга погонят. Говорят, скоро прЫнцессу привезут, пленную. Вот как ее привезут, так нас всех в невольники на юг и поведут, — развернуто ответил осмелевший кузнец.

Понятно все с этим лагерем. Похоже, это часть плана Антониуса. Надо будет купца поподробнее расспросить.

— Зачем так далеко? Тут тоже рынок есть для невольников.

— Так нельзя нас тут продать. На местном рынке только честные невольники продаются- те, кто денег должен, или вина на них какая, или воины в бою захваченные. А нас тати захватили, и это сразу станет известно. Не по закону такое.

Ну да, должен же быть тут закон, чтобы не хватали всех кого не попадя.

— Крестьяне! Я барон Вук Лисский, владелец этой земли, — обращаюсь уже ко всем. — Кто хочет домой пойти, отпускаю сейчас. Это по правде будет. Могу довести до дороги ближайшей или до замка. А кто хочет — может у меня остаться. Помогу с хозяйством, землю дам, инструмент. Но! Все со временем придется вернуть, это тоже по правде. И налоги — стандартная десятина с урожая, и 20 медяков в месяц со двора. Но это как на ноги встанете. Первый год налог брать не буду.

Открываю ворота загона, показываю что каждый может идти куда хочет. Народ зашушукался, решая что делать. Несколько самых смелых, уже минут через пять выдвинулись в сторону леса, а примерно две трети топтались внутри загона, что то друг с другом решая. Потом подошел ко мне тот же Путята, и произнес:

— Нам идти или далеко слишком, или некуда уже. Тут много людей со спаленной деревни, — я кивнул ему, в знак что знаю такую. — Потому, если выполнишь обещание, то с тобой пойдем.

— Тогда помогайте бойцам трофеи грузить, — показываю на три подошедшие откуда то телеги. Наши бойцы как раз сворачивали первый шатер, три других стояли уже пустые, подготовленные к свертыванию.

Крестьяне начали сначала неторопливо, потом быстрее, выходить и втягиваться в приятную всем разумным работу — сбор чужих вещей, а по простому — мародерку.

Подозвал Тура, спросил чего интересного нашли? Он сказал, что в палатках воинов ничего особенного. А вот у купца нашелся сундучок с письмами и деньгами. Сундучок он передо мной поставил. Открываю, смотрю. Правда письма, штук 10, читать сейчас не буду. И деньги. Приличная сумма, аж 34 золотых. Для обычных разбойников нормально, но не для купца, который за принцессой приехал. Тут счет в тысячах должен быть. Приказал привести купца.

— Как зовут тебя, купец?

— Саид аб Шум, торговец из Куара, — не стал отпираться или упорствовать тот. Умный человек, ничего не скажешь

— А я барон Вук Лисский, и ты находишься на моих землях. Саид, как так получилось, что ты здесь людьми вольными торгуешь?

Сказать что Саид был удивлен, это ничего не сказать. Торговцы, конечно, те еще лицедеи, но такое удивление нельзя изобразить.

— Так я же… меня для этого Антониус пригласил. Он, вроде бы как владетель. Сказал, что могу брать людей умеренно, не более 100…

Эта тема меня не сильно интересовала. Потому, решил его перебить.

— Саид, скажи, а на какие деньги ты собирался купить принцессу? — вытаскиваю 34 золотых из его сундучка, и пересыпаю их из руки в руку.

— Принцессу? Это сказки! Принцесс в лесу не бывает, — затараторил купец.

— А я в сказки верю, представляешь? — смотрю ему в глаза и говорю сладким таким голосом. У Саида аж остатки волос на голове встали. Еще бы, волчий взгляд меня самого иной раз в зеркале пугает. — И очень расстраиваюсь, когда эти сказки кто то пытается разрушить.

— Я много сказок знаю! Могу на ночь рассказывать! И детям, и девам, и даже вам… — вот хитрец!

— Нет, Саид аб Шум, мне нужна моя сказка. Одна единственная. Про эту самую принцессу. Я ее почти всю знаю. И как принцессу хотели замуж отдать, и как ее жених продать решил, и даже кому, теперь, знаю, — с каждым словом Саид мрачнел. Его желание шутить испарялось на глазах — одного не знаю: где лежит выкуп за принцессу. Должен же он быть, этот выкуп, да?

— А… — Саид не знал, что сказать. Принцессы и вправду дорого стоят. И без денег ему бы ее никто не отдал.

— Я тебе, Саид, предлагаю рассказать мне сказку до конца. И я же тебе говорю, что когда мне рассказывают ТАКИЕ сказки, я становлюсь добрым. Очень добрым. Не убиваю, не пытаю, не отрезаю конечности, и даже… — я сделал значительную паузу — иногда… очень редко… не выдаю в мэрию тех, кто эти сказки придумал.

Саид заерзал на месте, но продолжал молчать.

— Хорошо, Саид, — смотрю на него с грустной, доброй улыбкой. — Ты, я вижу, честный человек. Очень хочешь мне рассказать конец сказки, но не знаешь. Потому прости, я не добрый сегодня. Конец сказки расскажу себе сам. А тебя ждут веселые испытания, потому что ТВОЯ сказка не закончена. После чего, активирую ясновидение, заодно призываю волков. Они начинаю бегать расширяющимися кругами и что то вынюхивать в земле.