Снимаем порно - [21]
— Прекрасно, — сказал Тони, — прекрасно. — Он резко бросил чемодан и свалился на кушетку.
— Мужики, эти цыпочки меня всего выжали… Дай мне немного виски, пожалуйста. Сидней… что за город — фу-у.
Большой Сид лучезарно улыбнулся и пританцовывая подошел к бару, чуть ли не кудахча, как наседка, защищающая свой выводок, — потому что сейчас происходило волшебство, началось таинство творчества, Великая Тайна — в следующее мгновение потрясающий «гвоздь» сезона! Был Бог на небесах, и все шло хорошо в мире Сида Крейссмана.
4
Проработав три дня и три ночи напролет — пользуясь разумными дозами инъекций витамина В-12, сильно разбавленного амфетамином — Борис и Тони набросали сценарий, или, по крайней мере, основную его часть, чтобы показать заинтересованным отделам: Художественному (для декораций и реквизита), Костюмерному (для костюмов) и Подбора актеров (для статистов), а те, в свою очередь, подсчитали и оценили стоимость. Таким образом, как правило, определяется граничная линия бюджета фильма — «граничная линия» подразумевает стоимость без учета оплаты труда актеров.
Распределение бюджета и приблизительное расписание работ были важнее всего для Сида, потому что все его усилия уходили на сбор денег — хотя в соглашении с Анжелой Стерлинг это был скорее академический вопрос, и сейчас он занимался поиском оптимальных решений. Он разговаривал с «побережьем» по десять раз на день — очень часто с Лессом Хэррисоном, растущая обеспокоенность которого в эти дни объяснялась надвигающейся встречей с Папашей и Нью-Йоркскими акционерами, когда ему придется огласить тот факт, что их основное достояние, Анжела Стерлинг, снималась в фильме, к которому они не имели ни малейшего отношения. Это было особенно досадно, учитывая, что председательское кресло было отдано ему в результате «абсолютных личных заверений», данных им правлению, что «Метрополитен Пикчерз» имеет на Стерлинг исключительные права.
— Послушай, ради Бога, Сид, — надрывался он в телефонную трубку, — по крайней мере, скажи мне, о чем картина! Я не могу просить полтора миллиона, если не знаю сценария! О чем она, черт возьми, Сид!?
— Ну, я скажу тебе, Лесс, — ответил Сид очень серьезным голосом, — я бы сказал, что она… о, дай подумать, я бы сказал, что она, она о…, то есть на … на девяносто минут! Хо-хо-хо! Тебя это захватывает, Лесс?
— Ты сукин сын! Ты уже забыл, что Дэд дал тебе твою первую чертову работу?!
Это заставило Сида с негодованием широко раскрыть глаза. Он начал стучать по столу и орать:
— Работу!? Работу!? Ты имеешь в виду, что он дал мне первую и самую дерьмовую работу из тех, что у меня когда-либо были, вот какую работу он мне дал! Он выбил у меня два с половиной процента дохода, вот что он сделал! Старый ублюдок до сих пор делает деньги на Сиде Крейссмане! — Когда он облек это последнее определение в живые слова, ему показалось, что они стали реальностью, которой, возможно, могли бы не стать, и Сида охватила явная чудовищность этих слов. — Он… он преступник, — запинаясь, произнес он, затем вновь обрел голос и опять закричал, — и вы оба можете идти и трахаться друг с дружкой! — Он швырнул трубку как раз в тот момент, когда вошел Борис. — Ты можешь вообразить наглость этого Крысьего Дрына, Лесса? — спросил он, указывая на телефон, — он говорит мне, что старик Хэррисон дал мне мою первую работу! Когда факты говорят о том, что он украл мои два с половиной процента прибыли!
Борис улегся на кушетке.
— Бедный Сид, — вздохнул он, — вечно живешь в прошлом.
— Я сказал ему, чтобы он пошел и сам себя натянул, вот, клянусь Богом, я это сделал.
Борис прикрыл тыльной стороной руки закрытые глаза.
— Ты сделал это, а?
— «Пляжный мяч», — вспомнил Сид, — стоил от четырех до десяти, общая сумма шесть миллионов. Я был бы богатым человеком, если бы не этот старый хрен!
— Я хочу снимать Арабеллу в эпизоде с лесбиянками, — сказал Борис, — можешь заполучить ее?
— А?
— Картина, Сидней, — объяснил Борис, не открывая глаз, — помнишь картину? Помнишь эпизод с лесбиянками?
Сид просиял.
— Арабелла в эпизоде с лесбиянками! Потрясающе, Б.! Теперь ты говоришь дело!
Арабелла была прославленной французской актрисой, с огромным талантом и эффектной красотой — лишь слегка увядшей в ее тридцать семь. Они с Борисом слыли близкими друзьями и работали вместе над несколькими фильмами, по меньшей мере два из которых принесли им обоим много наград. Она была исключительно серьезной артисткой; также она была печально известной лесбиянкой, и очень многие знали об этом, больше того, она почти открыто жила многие годы с красивыми девушками, более молодыми, чем она.
Сида позабавил этот подход к делу, и он хрипло загоготал.
— Дружище, ты метко находишь характеры на роли. Я пообещаю ей, что мы оснастим ее золоченым дильдо[13]! Хо-хо! Когда она будет тебе нужна?
— Выясни, когда она свободна, возможно, мы снимем этот эпизод первым. Если Ники не сможет закончить свой старый арабский город вовремя.
5
Для павильонных сцен с живым звуком Морти Кановиц снял огромное заброшенное здание, бывшую пуговичную фабрику. Именно там Ники Санчес должен был придумывать и конструировать интерьеры мизансцен, которые не могли быть сняты на натуре в городе или окрестностях.
Когда роман был опубликован, сначала в Париже, затем в Америке и, наконец, в Англии, где какое-то время находился под запретом, он сразу же привлек к себе внимание международной прессы. Встреченная в штыки официальными критиками за ее скандальное содержание, книга немедленно продалась огромными тиражами, в буквальном смысле ошеломив читателей и завоевав Сазерну репутацию, которая, по словам одного из журналистов, «никогда не умрет». «Кэнди» — сатирическая пародия на «Кандида» Вольтера, повествующая о похождениях очередной американской Лолиты, «до невозможности сладкой» и со «слишком большим сердцем, чтобы унижать мужчин», сексапильной Кэнди Крисчиан.
Гай Гранд был мультимиллионером с весьма специфическим предназначением. Вся его жизнь была посвящена тому, чтобы убедить окружающих: все мужчины и женщины одинаковы в своей развращенности и пороках. Ему повезло — он смог доказать, что нет ничего более шокирующего и унизительного, чем то, что человек может сделать за деньги.
Знаменитый режиссер Царь Борис, лауреат премии «Оскар», задался целью снять по-настоящему хороший порнофильм, с красивыми актерами, шикарными костюмами, классным освещением и сильным сюжетом. К нему присоединяются продюсер-авантюрист Сид Крассман, известный писатель и сценарист Тони Сандерс, а также Анджела Стерлинг, секс-символ киноэкрана, суперзвезда, которая мечтает сняться в серьезном фильме у талантливого режиссера. Расположившись в Лихтенштейне и накачавшись инъекциями витамина В12, съемочная группа приступает к работе над фильмом «Лики любви».«Грустное кино» – веселый, полный дикой эротики и убийственной сатиры на Голливуд роман скандально известного американского писателя Терри Саутерна.КНИГА ПРЕДНАЗНАЧЕНА ДЛЯ ЧИТАТЕЛЕЙ НЕ МОЛОЖЕ 18 ЛЕТ!
Терри Сазерн — «самый хипповый парень на планете», как писала о нем New York Times, один из лучших сатирических писателей «Разбитого Поколения». Его можно с уверенностью назвать Мистер Глум. Его тонкая ирония, красной нитью проходящая через все произведения, относится к повседневности, к обычным вещам, как покажется на первый взгляд, незаслуживающим внимания.В романе «Блистательный и утонченный» — «невероятно забавном комментарии к темной стороне национальной жизни» — автор ставит преуспевающего доктора, всемирно известного дерматолога Фредерика Эйхнера в казусные, нелепые ситуации, проводит его через цепь непонятных событий: его путают со знаменитым гангстером и потому покушаются на его жизнь, его преследует маньяк-гомосексуалист, а нанятый им частный детектив устраивает для него вечеринку с гашишем…
Бьяртни Гистласон, смотритель общины и хозяин одной из лучших исландских ферм, долгое время хранил письмо от своей возлюбленной Хельги, с которой его связывала запретная и страстная любовь. Он не откликнулся на ее зов и не смог последовать за ней в город и новую жизнь, и годы спустя решается наконец объяснить, почему, и пишет ответ на письмо Хельги. Исповедь Бьяртни полна любви к родному краю, животным на ферме, полной жизни и цветения Хельге, а также тоски по ее физическому присутствию и той возможной жизни, от которой он был вынужден отказаться. Тесно связанный с историческими преданиями и героическими сказаниями Исландии, роман Бергсвейна Биргиссона воспевает традиции, любовь к земле, предкам и женщине.
Война рождает не только героев. Но и героинь. 1935 год. Войска Муссолини вот-вот войдут в Эфиопию. Недавно осиротевшая Хирут попадает служанкой в дом к офицеру Кидане и его жене Астер. Когда разражается война, Хирут, Астер и другие женщины не хотят просто перевязывать раны и хоронить погибших. Они знают, что могут сделать для своей страны больше. После того как император отправляется в изгнание, Хирут придумывает отчаянный план, чтобы поддержать боевой дух эфиопской армии. Но девушка даже не подозревает, что в конце концов ей придется вести собственную войну в качестве военнопленной одного из самых жестоких и беспощадных офицеров итальянской армии… Захватывающая героическая история, пронизанная лиричностью шекспировских пьес и эмоциональным накалом античных трагедий.
Читатель, вы держите в руках неожиданную, даже, можно сказать, уникальную книгу — "Спецпохороны в полночь". О чем она? Как все другие — о жизни? Не совсем и даже совсем не о том. "Печальных дел мастер" Лев Качер, хоронивший по долгу службы и московских писателей, и артистов, и простых смертных, рассказывает в ней о случаях из своей практики… О том, как же уходят в мир иной и великие мира сего, и все прочие "маленькие", как происходило их "венчание" с похоронным сервисом в годы застоя. А теперь? Многое и впрямь горестно, однако и трагикомично хватает… Так что не книга — а слезы, и смех.
Можно ли выжить в каменных джунглях без автомата в руках? Марк решает, что нельзя. Ему нужно оружие против этого тоскливого серого города…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
История детства девочки Маши, родившейся в России на стыке 80—90-х годов ХХ века, – это собирательный образ тех, чей «нежный возраст» пришелся на «лихие 90-е». Маленькая Маша – это «чистый лист» сознания. И на нем весьма непростая жизнь взрослых пишет свои «письмена», формируя Машины представления о Жизни, Времени, Стране, Истории, Любви, Боге.
Мануэль Пуиг создает мозаичную картину латиноамериканской современности в виде тонко стилизованного коллажа из стереотипов популярной словесности — песенок в жанре танго, мелодраматических кинороманов, литературной и кинематографической фантастики, бытовых радиопьес, модных и женских журналов, образцов рекламы, что сближает его повествовательную технику с принципами поп-арта. Обо всём этом и не только в книге «Любовь в Буэнос-Айресе».