Снегирь и волк - [54]

Чтобы мужские особи не почувствовали её изменившийся запах, волчица каждое утро выпивала противное, горькое до рвоты зелье. Оборотни стали принюхиваться чаще, но по кривившимся лицам Полина понимала, что они учуяли лишь снадобье. На вопрос что это, отвечала «тонизирующий чай». Родик поржал со своими подпевалами и отстал. Оставалась ещё одна проблема: собственное желание. Благо, зелье действовало и на обоняние волчицы: она вообще на эти две недели перестала ощущать все запахи. Но были ещё тренировки и полуобнажённые мужчины рядом. Первые дня оборотница продержалась относительно легко. Лишь несильно резанула палец, чтобы оправдать запах кровянистых выделений. А потом скатилась до банального обмана. Ансур Шеремет заметил её покрасневшее лицо после спарринга и заволновался:

— Какая-то ты странная. Ничего не беспокоит?

— Голова болит, — женщина старательно отводила взгляд от кубиков на животе беты.

Полина знала, что оборотни не любят магов с их снадобьями. И особенно зелье, подавляющее желание самок во время течки. Волки считали, что это насилие над их природой. А по мнению Полины, просто психовали, что женщины не бросаются им на шею, теша мужское самолюбие.

Шеремет её отпустил. Врать мужчине было очень неприятно, но пришлось, и не раз за оставшиеся дни течки. А ещё оборотница целенаправленно нарывалась у Родика, зная его излюбленное наказание: бег… многокилометровые пробежки под пронизывающим ветром. В замок возвращалась ползком, тогда её отсутствие в столовой никого не удивляло. Будоражащие кровь фантазии и желания удовлетворяла сама, пытаясь подавить слабое чувство вины. И если раньше оборотница могла, заблаговременно унюхав Рейнгольда или Родика с Ансуром, свернуть с их дороги, то за последние пару дней сталкивалась с ними утомительно часто. Один бог знает, чего ей стоило не выдать себя перед этими сильными, притягательными самцами. Смотреть спокойно, когда волчица внутри буквально вылизывала их взглядом. Сжимала кулаки, чтобы не потянуться к мужской груди, позорно сбегала, притворяясь, что не слышит окриков. Холодный душ Полина возненавидела, а на вопрос: почему у неё постоянно мокрые волосы — уже просто в открытую посылала. К концу недели на неё как на ненормальную стали смотреть многие обитатели замка.

Когда течка прошла, женщина на радостях выпросила у Айне двойную порцию пирога и, дождавшись пока Клоп уедет домой в город, вместе с экономкой устроила ночь обжорства на кухне. Белая волчица вытащила графинчик с домашней настойкой.

— За здоровье?

— Оборотни же не пьют, — Полина вскинула бровь.

— Ну-у, смотря что пить, — хитро прищурилась Айне.

Чёрная волчица пригляделась и узнала те самые ягоды, похожие на рябину. Где-то между третьей и четвёртой в кухню вскочила раскрасневшаяся и счастливая Элин Маршан — новенькая горничная, недавно сменившая Клару. Девушка хихикнула, заметив испуганные лица женщин. Заговорчески подмигнув, выхватила из рук экономки бокал, махом проглотила наливочку и побежала к себе спать. Полина, уже малость опьянев, спросила:

— Что это было?

— Не бери в голову, — отмахнулась Айне, плеснула себе и Чёрной тёмно-красной настойки. — За любовь!

Полина не сдержалась и засмеялась, вспоминая прошедшую неделю. А Белая поняла по-своему:

— Мы тебе такого волка подберём!.. Самого-самого… Вот будет Самхейн, поедем в город и найдём!

— Не-ет, меня не пустят, — мотнула головой Полина — и мир покачнулся. Та-ак, видимо наливочка дошла до адресата. Чёрная волчица медленно поднялась: — Всё, Аннушка, я спать.

* * *

На Самхейн волки, обитающие в замке, разъехались по своим домам. С Виттуром остался лишь Владий Арлаг. Полину пригласил Ансур Шеремет, и с разрешения альфы волчица поехала в гости к бете. Ансур с семьёй жил в пригороде Меокхо. Привычные по Серой стае домики удобно расположились в снежной долине, а за пригорком виднелись городские высотки. Бета жил в одноэтажном, но всё равно большом доме. Навстречу им вышла Белая волчица. Полина опустила взгляд, ожидая, когда её представят. Ансур поцеловал жену, что-то шепнул на ушко, наверняка приятное, потому что Белая заулыбалась, счастливая и немного смущённая.

— Лисэль, это Полина Кузьмина, — волки, наконец, вспомнили о гостье.

Чёрная украдкой поглядывала на хозяйку. Как большинство Белых волков, Лисэль была блондинкой с бледной кожей и глазами, не голубыми, а… лавандовыми. Оборотница смотрела на гостью приветливо, с лёгким интересом.

— Рада, наконец, с вами познакомиться, Полина. Проходите в дом.

— Спасибо, — Чёрная шагнула следом за семейной парой.

— Как Соммер? — Ансур приобнял жену за плечи.

Соммер — девятнадцатилетняя дочь беты — находилась в том неуправляемом возрасте, когда мнение родителей не берётся в расчёт, а на первое место выходят друзья. А ещё случается первая любовь! По редким репликам Ансура Полина знала, что в случае с Соммер всё случилось немного наоборот. Красивая девочка нравилась многим молодым волкам и даже оборотням постарше. И порывистые по натуре волки всячески демонстрировали свой интерес. А вот юная волчица, вопреки всему, оказалась непривычно замкнутой, зацикленной на учёбе, на все знаки внимания вообще не реагировала. Выкрасть Соммер не решался никто: кому охота связываться с бетой стаи?! Да и волчица ещё мала.