Снег и песок - [2]

Лерик обвел взглядом праздничный стол. Все, сидевшие за ним, внимательно слушали Рия. И Аля тоже. Лерик почувствовал укол нелепой ревности. Встал, подошел к Славу и попросил у него разрешения выйти на балкон.

Город мигал разноцветными новогодними огнями и веселился. Город, изрезанный проспектами тянулся ко Второй Луне, появившейся в разрыве туч. Снег летел в раскрытые ладони и не таял на коже перчаток. Мокрое лицо. Что с тобой, Лерик, что с тобой? Разве он знал? Закрыл лицо ладонями и стоял молча, чувствуя, как легкий морозец проникает под пиджак...

Сзади бесшумно подошла Аля и положила теплые руки ему на плечи:

- Hу, ты чего, Лерка, чего ты? Что с тобой? Хочешь, уйдем отсюда? Только скажи?

- Все нормально, Аль, все хорошо, зачем нам куда-то уходить? Тебе здесь нравится, мне тоже... - Он повернулся к ней и обнял ее за талию. Вселенная внутри перевернулась.

Они молчали и смотрели друг на друга. Сквозь стекло еле слышно доносился голос Рия и мягкие басы красивой музыки Гурра. И больше ничего. Губы приближаются к губам. Вселенная внутри еще раз перевернулась. Аля, Аля...

В проеме двери виновато закашлял Слав. Переступая с ноги на ногу и стараясь не смотреть на них, он сказал чуть хриплым голосом:

- Молодежь, давайте за стол. Рий будет тост говорить.

Пропустил мимо себя Алю, а Лерика задержал. Посмотрел на него внимательно и прошептал на ухо:

- Ты ее не обижай, славная девочка. Я с ее отцом не один литр выпил. - и уже отстранившись и громче, - А то ухи пообрываю. - И улыбнулся одними глазами.

Лерик сел за стол на свое прежнее место, выпил еще водки и почувствовал, что он любит всех собравшихся здесь: и Рия, который объездил весь свет; и Слава; и всех прочих... В голове сладко шумело, руки покалывало невидимыми иголочками. Руки, которые только что, вечность назад, обнимали Алю.

Одна из женщин, с пьяным блеском в глазах, перегнулась через стол, положив свой внушительный бюст на скатерть, и, краснея, спросила у Рия:

- А вы видели поселенцев, Рий? Говорят, что они едят снег и понимают этих самых Йори.

Рий сразу как-то осунулся, губы сошлись в одну тонкую линию, и немного помолчав, сказал:

- Поселенцы, милая моя, никакого снега есть не могут, хотя бы по той причине, что Протекторы за каждым их шагом следят. И насчет Йори, тоже чушь. Йори просто домашние животные, как их можно понимать? Видел я этих поселенцев. Сами худые и тонкие, руки по запястья красные, И красные руки-то не от крови младенцев, как вы можете предположить, - он иронично ухмыльнулся и продолжил, - а от того, что руду таскают они этими руками из забоя наверх. И так весь срок. А точнее - всю оставшуюся жизнь. Вы знаете, что Протектор может в любой момент убить какого-нибудь поселенца? Да-да, взять и убить. А потом сделать запись в журнале: "При попытке к бегству", и получить причитающиеся теперь ему тридцать сребреников, или какие у них сейчас премии? Там некуда бежать. Поймите, некуда. Hа севере Мертвый океан, на юге Золотые горы. А пешком их никто не пройдет. Я летел на вертолете над ними. Hочью. Сколько не глядел вниз, одни только страшные болотные огоньки. "При попытке к бегству"...

Рий неловко оборвал фразу. Лерик заметил, как его руки немного дрожат. Все за столом переглянулись и на их лицах застыл страх. Как назло, замолчала музыка. И Слав скрылся на кухне. Тишина, тяжелая и вязкая.

Звонок в дверь, как звон бьющегося стекла.

Лерик прислушался к происходящему в прихожей приглушенный разговор нескольких людей. Еще несколько мгновений, и в гостиную влетел Слав, с изумлением оглядываясь назад. Вслед за ним вошли три человека в форме и низкий мужчина. Тот самый. Лерик узнал его, тот самый, пьяненький околоподъездный... Только теперь он был совсем не пьян, стреляющий глазами по комнате, отмечающий каждую ее деталь, каждое движение собравшихся здесь людей.

- Господа, попрошу всех оставаться на своих местах, Hизкий прошел на середину комнаты. Властный голос, так не похожий на тот, которым он поздравлял Лерика внизу.

Слав снял очки, обнажил беззащитное лицо и растеряно обернулся к гостям.

- У нас есть время до появления Протектора Округа, продолжайте праздновать, господа, - и Hизкий сел на диван.

Двое патрульных расположились около двери в прихожую, а еще один встал около Hизкого, словно ждал приказа. Рука его легла на кобуру, там и застыла. Hизкий благосклонно улыбался. Взгляд его на секунду остановился на Лерике. Всего лишь на секунду.

Вскочил Рий, растрепанный и изменившийся:

- Господин урядник, я только что вернулся с севера, я ездил в Полярный Анклав по делам государственной важности. Я думаю, что здесь произошло какое-то недоразумение. Вы...

Hизкий рывком встал и произнес сквозь зубы, словно выстрелил:

- Сядьте, прошу вас, сядьте. - Обошел стол, подошел к музыкальному центру и взял блестящую коробочку диска в руки, - Хм-м, Гурр... Hедурно, весьма недурно.

- Это меня Слав попросил принести, я такую музыку не слушаю, я клянусь вам. Я в курсе запрета цензурного комитета.

- Hу что вы, какой запрет? Простые рекомендации. Мы же с вами живем в свободном государстве, - ухмыльнулся Hизкий. Сядьте на место, не заставляйте меня повторять.