Снайпер-инструктор - [14]

5 – Знакомство с командиром полка

Первые дни на фронте, мне пришлось находиться при штабе, поскольку подполковник Приладышев забыл обо мне и в штабе не появлялся. Наша армия стремительно наступала, каждый день палатки перевозили на новое место, за десятки километров вперёд. По штабной карте было видно, что мы приближались к границе с Литвой. Эти дни я тоже не сидел без дела, помогал разбирать палатку, грузить штабное имущество на машину, а потом на новом месте разгружать.

Командир полка появился неожиданно, рано утром. Мы с Сергеем Винокуровым только успели сбегать в кусты по нужде, как следом за нами в палатку вошёл Приладышев. Мы вытянулись перед ним.

– Доброе утро, – поздоровался он и присел на ящик.

Начальник штаба, капитан Соколов, спавший в углу, поднялся и поздоровался с командиром за руку, как старый приятель.

– Пойдёмте на улицу покурим, – предложил он, и мы вышли из палатки. Подполковник задел фуражкой за откидную дверь, обнажив лысину. Фуражка упала с головы, покатилась по земле. Винокуров поднял её и подал командиру. При первой встрече я не успел, как следует разглядеть подполковника. Передо мной стоял седеющий, не бритый человек, среднего роста, с добродушным взглядом серых глаз. Он достал из полевой сумки пачку «Казбека», раздал всем по папироске и протянул мне:

– Закуривай.

– Спасибо, не курю, – смутился я.

– Глупо здесь беречь здоровье, – серьёзно произнёс Приладышев.

– Если ему дым не нравиться, так зачем курить, – вступился за меня начальник штаба.

– Как зовут то тебя, старшина? – поинтересовался командир, и его немолодое лицо засветилось доброй улыбкой.

– Николай Сержпинский.

– Ну и мудрёная у тебя фамилия. По пьянке не выговорить.

От него попахивало винным перегаром, лицо раскраснелось, было понятно, что он с похмелья. В снайперской школе нас, курсантов приучали к военной дисциплине, все командиры вели себя официально, строго требуя соблюдать Устав. Приладышев же выглядел простым мужичком, в помятом испачканном мундире, с недельной щетиной на щеках и под хмельком. И как это ни странно – он командовал огромным количеством людей, гвардейским полком. На фронте, наверное, командир должен быть проще, и Приладышев был типичным командиром, фронтовиком.

Пока мы разговаривали, из других палаток выходили бойцы, раздетые по пояс, поливали друг другу воду на руки и умывались. Кругом росли кусты. Палатки располагались в шахматном порядке, среди кустов, а за ними виднелся лес. Сентябрь время осеннее, с каждым днём становилось прохладнее, часто шли моросящие дожди, наводя тоску. Однако тосковать, было некогда. Окружавшие меня люди относились ко мне по-доброму.

Принесли с кухни в термосах кашу и чай. Начался завтрак. Мы с командиром, сидя на бревне, продолжали беседовать и одновременно ели. Он говорил на какие-то отвлечённые темы, а насчёт моих обязанностей пока умалчивал. Наконец, как бы боясь меня напугать, очень спокойно произнёс: «Сейчас у нас в полку осталось десять снайперов, а по штату должно быть тридцать. В ближайшее время нам надо пополнить снайперский взвод. Тебя, старшина, назначаю командиром этого взвода».

– Откуда прибудет пополнение? – поинтересовался я, вешая на ремень пустой котелок. Командир полка тоже закончил трапезу, закурил, и не спеша, стал разъяснять.

– Ты сам будешь обучать бойцов снайперскому делу. Наберёшь из каждого батальона по несколько человек, из лучших стрелков. А сейчас я познакомлю тебя со снайперами, если они окажутся здесь.

– Винокуров! – крикнул он, стоявшему неподалёку Сергею.

– Поищи снайперов, пусть сюда придут, все, кого найдёшь.

Вокруг палаток расположилось более ста солдат, в основном из разведроты. Будучи эти дни при штабе, я усвоил, что вокруг штабных палаток, всегда находятся какие-нибудь подразделения, из числа тех, которые непосредственно подчиняются командиру полка. Это разведчики, хозвзвод, санитарный взвод, отдельная сапёрная рота, и другие.

Пока Винокуров искал снайперов, мы с подполковником продолжали

беседовать, сидя на бревне.

– Вот что, Коля, ты не волнуйся, ко всему привыкнешь, – говорил он мне.

– Я с Гражданской войны обстрелянный, но всё равно бывает страшно. Так человек устроен. Только я в отличие от тебя научился сдерживать свой страх. И ты научишься. Я себя так успокаиваю. Какая разница, когда и где умирать, дома от болезни, или в бою – смерть везде одинакова. Умирать тоже когда-нибудь придётся, если даже сто лет проживёшь. Люди рождаются, чтоб умереть.

В это время к нам подошли Винокуров и пятеро солдат со снайперскими винтовками. У одного из снайперов были на погонах лычки сержанта.

– Товарищи снайпера, это ваш новый командир взвода, – представил меня подполковник. – Прошу любить и жаловать, за непослушание расстрел, – шутя, добавил он.

– А сейчас пойдите, постреляйте по мишеням. Даю вам на это час.

Всей группой мы отошли подальше, нашли подходящее дерево, прикрепили бумажную мишень и начали по очереди по ней стрелять. Ребята по мишеням стреляли хорошо. Не хуже меня. На небе появились вороны, и я решил показать свою квалификацию, чтобы снайпера меня оценили. Вороны летели на расстоянии более двухсот метров. Сложность стрельбы по летящему объекту, заключается в том, что надо ориентироваться быстро и оптический прицел не поможет. Я подстрелил сразу двух ворон. Ребята тоже стреляли, но не попали ни в одну. Когда мы вернулись, снайпера рассказали подполковнику о моей меткости. Он спросил меня: «Ты метко стреляешь из любого оружия?»