Смысл и значение - [7]

Шрифт
Интервал

Дело здесь в несовершенстве языка, от которого, впрочем, не вполне свободна и знаковая система математического анализа; здесь мы также встречаем выражения, которые внешне выглядят так, как будто они что-то обозначают, однако в действительности, по крайней мере до сих пор, значение их неизвестно, например, сумма бесконечного расходящегося ряда. Этого можно избежать, если особым соглашением принять, что [выражение] сумма бесконечного расходящегося ряда должно означать число 0. От логически совершенного языка (исчисления понятии) нужно требовать, чтобы любое выражение, образуемое как собственное имя грамматически правильным образом из уже ранее введенных знаков, действительно обозначало некоторый предмет, и чтобы в качестве собственного имени не вводилось ни одного знака, не обеспеченного некоторым значением. Известно, что в логике недопустима неоднозначность выражений, ибо она является источником логических ошибок. Я полагаю, что не менее опасны псевдоимена, которые лишены значения. История математики знает много заблуждений, которые возникли по этой причине. Псевдоимена, по-видимому, даже в большей степени, чем неоднозначные выражения, способствуют демагогическому злоупотреблению языком. «Воля народа» может служить этому хорошим примером: легко можно установить, что у этого выражения нет никакого, по крайней мере общепринятого, значения. Поэтому мне представляется исключительно важным закрыть этот источник заблуждений - по крайней мере в науке - раз и навсегда. Тогда те недоразумения, которые мы только что рассматривали, станут невозможны, так как в таком случае наличие или отсутствие значения у собственного имени не будет зависеть от истинности мысли.

Рассмотрим теперь, наряду с дополнительными придаточными предложениями, некоторые виды определительных придаточных и обстоятельственных придаточных предложений, которые тесно связанны с первыми в логическом отношении.

Придаточные определительные служат средством образования сложных собственных имен, хотя одного такого придаточного, в отличие от придаточного дополнительного для этого недостаточно. Подобные придаточные ведут себя в этом отношении как прилагательные: так, вместо «тот квадратный корень из 4, который меньше нуля», можно сказать «отрицательный квадратный корень из 4». Здесь мы имеем дело со случаем, когда сложное имя собственное образовано из выражения, обозначающего понятие, при помощи определенного артикля в единственном числе, что возможно только в том случае, если под понятие подпадает один и только один предмет. Выражения, обозначающие понятия, могут строиться таким образом, что признаки соответствующих понятий выражаются посредством определительных придаточных, как и в нашем примере - посредством придаточного предложения «который меньше нуля». Очевидно, что смыслом такого определительного придаточного, так же, как и смыслом рассмотренного выше дополнительного придаточного, не может быть мысль, и значением - истинностное значение. Смыслом его является только часть мысли, которая в ряде случаев может быть выражена и одним прилагательным. В этом случае, как и в случае с дополнительным придаточным, придаточное не имеет самостоятельного подлежащего и, следовательно, передать смысл такого придаточного посредством независимого простого предложения невозможно.

Места, моменты и отрезки времени с логической точки зрения являются предметами. Следовательно, обозначения в языке определенного места, момента или отрезка времени следует рассматривать как собственные имена. Поэтому обстоятельственные придаточные [места и времени] тоже могут использоваться как собственные имена - точно так же, как рассмотренные выше дополнительные и определительные придаточные предложения. Таким же образом могут быть образованы обозначения для понятий, которые включают в себя места и т. д. Заметим, что и тут смысл придаточных не может быть передан простым предложением, так как в этих придаточных отсутствует важная составная часть - точное определение места или времени, а имеется лишь ссылка на место или время, выраженная относительным местоимением или словом-связкой.

В условных придаточных, как и в придаточных дополнительных, определительных и обстоятельственных, чаще всего имеется неопределенно-указательных элемент, которому соответствует некоторый аналогичный элемент в главном предложении; с помощью этих неопределенно-указательных элементов оба предложения и объединяются в одно целое, которое выражает обычно только одну мысль. В предложении

«если некоторое число меньше 1 и больше 0, то квадрат его тоже меньше 1 и больше 0»

такими элементами являются выражения «некоторое число» в условном придаточном и местоимение «его» в главном предложении. Именно благодаря неопределенности выражения «некоторое число» это предложение приобретает всеобщий характер, которого мы вправе ожидать от формулировки закона. Но как раз поэтому смыслом условного придаточного предложения не может быть полная мысль; оно вместе со своим главным предложением выражает одну единственную мысль, части которой мыслями уже не являются. В общем случае неверно, что условное суждение состоит из двух взаимозависимых суждений. Говорить так - значит употреблять слово «суждение» в том смысле, в котором я употребляю слово «мысль», так что в действительности следовало бы сказать: «условная мысль состоит из двух взаимозависимых мыслей». Однако это верно лишь тогда, когда в предложении отсутствуют неопределенно-указательные элементы, а в этом случае предложение не имеет всеобщего характера.


Рекомендуем почитать
Бог есть: как самый знаменитый в мире атеист поменял свое мнение

Эта книга отправляет читателя прямиком на поле битвы самых ярких интеллектуальных идей, гипотез и научных открытий, будоражащих умы всех, кто сегодня задается вопросами о существовании Бога. Самый известный в мире атеист после полувековой активной деятельности по популяризации атеизма публично признал, что пришел к вере в Бога, и его взгляды поменялись именно благодаря современной науке. В своей знаменитой книге, впервые издающейся на русском языке, Энтони Флю рассказал о долгой жизни в науке и тщательно разобрал каждый этап изменения своего мировоззрения.


Время магов великое десятилетие философии 1919–1929

Немецкий исследователь Вольфрам Айленбергер (род. 1972), основатель и главный редактор журнала Philosophie Magazin, бросает взгляд на одну из величайших эпох немецко-австрийской мысли — двадцатые годы прошлого века, подробно, словно под микроскопом, рассматривая не только философское творчество, но и жизнь четырех «магов»: Эрнста Кассирера, Мартина Хайдеггера, Вальтера Беньямина и Людвига Витгенштейна, чьи судьбы причудливо переплелись с перипетиями бурного послевоенного десятилетия. Впечатляющая интеллектуально-историческая панорама, вышедшая из-под пера автора, не похожа ни на хрестоматию по истории философии, ни на академическое исследование, ни на беллетризованную биографию, но соединяет в себе лучшие черты всех этих жанров, приглашая читателя совершить экскурс в лабораторию мысли, ставшую местом рождения целого ряда направлений в современной философии.


Сократ. Введение в косметику

Парадоксальному, яркому, провокационному русскому и советскому философу Константину Сотонину не повезло быть узнанным и оцененным в XX веке, его книги выходили ничтожными тиражами, его арестовывали и судили, и даже точная дата его смерти неизвестна. И тем интереснее и важнее современному читателю открыть для себя необыкновенно свежо и весело написанные работы Сотонина. Работая в 1920-е гг. в Казани над идеями «философской клиники» и Научной организации труда, знаток античности Константин Сотонин сконструировал непривычный образ «отца всех философов» Сократа, образ смеющегося философа и тонкого психолога, чья актуальность сможет раскрыться только в XXI веке.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.


Философия энтропии. Негэнтропийная перспектива

В сегодняшнем мире, склонном к саморазрушению на многих уровнях, книга «Философия энтропии» является очень актуальной. Феномен энтропии в ней рассматривается в самых разнообразных значениях, широко интерпретируется в философском, научном, социальном, поэтическом и во многих других смыслах. Автор предлагает обратиться к онтологическим, организационно-техническим, эпистемологическим и прочим негэнтропийным созидательным потенциалам, указывая на их трансцендентный источник. Книга будет полезной как для ученых, так и для студентов.


Цивилизация, машины, специалисты. Человейник. Инсектоиды

I. Современный мир можно видеть как мир специалистов. Всё важное в мире делается специалистами; а все неспециалисты заняты на подсобных работах — у этих же самых специалистов. Можно видеть и иначе — как мир владельцев этого мира; это более традиционная точка зрения. Но для понимания мира в аспектах его прогресса владельцев можно оставить за скобками. Как будет показано далее, самые глобальные, самые глубинные потоки мировых тенденций владельцы не направляют. Владельцы их только оседлывают и на них едут. II. Это социально-философское эссе о главном вызове, стоящем перед западной цивилизацией — о потере ее людьми изначальных человеческих качеств и изначальной человеческой целостности, то есть всего того, что позволило эту цивилизацию построить.


Город по имени Рай

Санкт-Петербург - город апостола, город царя, столица империи, колыбель революции... Неколебимо возвысившийся каменный город, но его камни лежат на зыбкой, болотной земле, под которой бездна. Множество теней блуждает по отражённому в вечности Парадизу; без счёта ушедших душ ищут на его камнях свои следы; голоса избранных до сих пор пробиваются и звучат сквозь время. Город, скроенный из фантастических имён и эпох, античных вилл и рассыпающихся трущоб, классической роскоши и постапокалиптических видений.