Смятение чувств - [17]

Он почувствовал уже знакомые ему холодок и головокружение. Истину нужно скрывать от всех близких. Вот и все. Кроме самого Дэвида, правду знал только один человек, Джордж Шерер, но каким бы он ни был по своей натуре, он ее никогда никому не расскажет. И Дэвид вновь ощутил, теперь уже сильнее, чем когда-либо, тяжелое бремя своей тайны. Тайны, которую нельзя разделить ни с кем.

«Я убил своего брата», – сказал он мисс Найтингейл тогда, в госпитале. Он уже начал раскрывать свою тайну, но не довел дело до конца. Не сказал ничего, кроме этой фразы, хотя и чувствовал, что эта женщина полностью выслушала бы его признание. Но, по ее словам, она умела, к сожалению, врачевать только телесные недуги. Она не смогла бы излечить его душу.

Да и никто другой не смог бы сделать это. Даже Бог. Бог, быть может, обладает силой прощать грехи, но и Господь не смог бы изгладить из памяти Дэвида чувство вины. А свой конкретный грех Дэвид совершил не по отношению к Богу, а по отношению к Ребекке.

Он не ожидал, что она все еще будет в трауре.

Он этого никак не ожидал.

* * *

Флора Эллис жила с сыном в небольшом коттедже на территории поместья Крейборн, в полумиле от деревни. В ее родной деревне с ней примирились, ибо для большинства несчастий время – самый лучший лекарь, но Флора не пожелала туда вернуться. Ей больше нравилось жить немного в отдалении, но вместе с тем достаточно близко к другим людям. Теперь, когда больше не существовало опасности встретить там своего отца, она не имела ничего против посещения деревни. В то злополучное время, когда отец узнал, что его родная дочь опозорила себя, он был викарием в тамошней церкви. Но недавно его по собственной просьбе перевели в другой приход. С того самого дня, когда Флора сообщила ему о своей беременности, он с ней не разговаривал.

Флора упорно отказывалась назвать отца ребенка, хотя, по всеобщему мнению, им был Дэвид Невиль, виконт Тэвисток. Отец Дэвида, граф Хартингтон, позволил Флоре после всего происшедшего поселиться в коттедже умершей домоправительницы и, по-видимому, материально поддерживал ее, поскольку ее собственный отец отрекся и от Флоры, и от ее сына сразу же после его рождения почти четыре года назад.

Флора даже обзавелась несколькими друзьями, и в их числе оказалась Ребекка Кардвелл. Ребекка нередко навещала ее в коттедже, хотя в графском доме, где жила Ребекка, Флора никогда не бывала. Они часто прогуливались вместе с маленьким Ричардом, сыном Флоры.

Ребекка радовалась дружбе с этой женщиной, которая жила тихой, спокойной жизнью. Радовалась тому, что подрастает Ричард, хотя ей было больно сознавать, что она могла бы ухаживать и за собственными детьми, если бы в свое время оказалась в состоянии их родить. Она пыталась не размышлять об этом. Внешне она выглядела спокойной, однако ее часто одолевали мрачные мысли.

На следующий день после возвращения Дэвида Ребекка решила сходить в гости к Флоре. Она испытывала потребность выйти из дома, побыть на свежем воздухе. У нее болела голова. Ведь она проплакала всю предыдущую ночь – впервые за год. Она почти не сомкнула глаз. Но это была обычная головная боль, с которой можно бороться, а не душевные муки, которые можно лишь терпеть. «Он мертв». Ребекка несколько раз мысленно повторила эти слова, как заклинание. Затем сдвинув, как того требовала мода, далеко на затылок свою широкополую шляпу и завязав под подбородком ленточки от нее, отправилась к подруге.

Она постучала в дверь коттеджа. Дверь распахнулась, на крыльцо выбежал Ричард и стал немедленно рассказывать Ребекке о том, как вчера он увидел на краю пруда лягушку.

– Миленький, дай леди Кардвелл хотя бы войти в дом, – со смехом сказала Флора. – Входите, Ребекка.

Своим узким лицом и темными волосами Ричард напоминал Дэвида, хотя глаза у него были не синие, а серые. Ребекку всегда огорчало, что мальчику предстоит носить клеймо незаконнорожденного, хотя его следовало бы признать сыном виконта, внуком графа. Ребенку надлежало быть Ричардом Невилем, а не Ричардом Эллисом. Трудно понять, почему Дэвид не может исправить последствия своего поступка и жениться на Флоре.

В конце концов она дворянка, пусть даже не столь благородных кровей, что было бы, по мнению многих, весьма желательно для жены виконта. Но это вряд ли могло иметь решающее значение, поскольку неравные браки – не такая уж редкость. Взять хотя бы случай с Луизой. Немало аристократов через брак породнились с семьями богатых торговцев и промышленников, вообще не принадлежащих к дворянскому сословию.

Флора, темноглазая брюнетка с роскошной фигурой, была весьма привлекательна, даже красива. При этом ее отличали живой ум и добродушие. Ребекка часто задумывалась о страсти, вспыхнувшей между Флорой и Дэвидом, в результате которой и появился на свет Ричард. Флора на людях никогда не сожалела о случившемся и никого не винила. Дэвида она вообще упоминала редко и никогда – в связи с собой.

– О, вы сегодня в одежде серого цвета, – заметила она.

Ребекка как-то застенчиво оглядела свое платье и корсаж, которые она сшила несколько месяцев назад, но до сегодняшнего дня не имела желания или храбрости надеть. Она так долго одевалась в черные наряды.