Смутная пора - [13]

«Городина та хорошая, – сообщает поп, – на горе стоит красовито. Вокруг жилья острог деревянный да вал земляной. По виду не крепок, а сидельцы в нем что звери. По земляному валу ворота частые, а во всех воротах копаны ямы – там палиевщина лежит человек по двадцать. Голы, что бубны, без рубах, страшны зело. Нас обступили как есть около медведя, а все голытьба беспорточная, на ином и клока нет, черны, что арапы, и лихи, что собаки…»

Семен Палий, хотя и служил королю, однако ненавидел польских панов, имел с ними постоянные враждебные столкновения и скоро начал просить гетмана Мазепу принять правобережные украинские земли «под высокую царскую руку».

Шляхта, встревоженная замыслами Палия и тем, что казаки успешно переманивают к себе посполитых[16], обещая освободить народ от панской неволи, начала грозить Палию суровой расправой.

Пан Дружкевич от имени шляхты писал Палию:

«Из ада родом сын немилостивый! Ты отрекаешься от подданства королю, ты смеешь называться полковником от руки царского величества, ты твердишь, будто граница тебе указана по Случ, ты грозишь разорить наши владения по Вислу и за Вислою. Смеху достойны твои угрозы! Помнишь ли, как пришел ты ко мне в первый раз в короткой сермяжке, заплатанной полотном, а ныне ты выше рта нос дерешь. Король так тебя накормил хлебом, что он у тебя изо рта вон лезет. Учинившись господином в Фастове, в королевской земле, ты зазнался. Полесье разграбил, да еще обещаешь идти на наши города. Смотри, будем бить жестоко».

Вслед за этим польские жолнеры под командой полковника Нильги внезапно напали на Фастов, но были разбиты палиевцами, которые в свою очередь стали нападать на имения польских «осадчих», как именовались шляхтичи, получавшие на Правобережье от короля лучшие земли.

Паны этого не простили. Заманив к себе Семена Палия, они схватили его, посадили в Немировский острог, а Фастов передали во владение католического епископа.

Но палиевцы вскоре выручили батьку. Палий появился в Фастове, перебил иезуитов и панов, стал открытым их врагом.

Сейм Речи Посполитой, видя угрозу нарастающего народного освободительного движения, решил покончить с казачеством и разослал универсалы о роспуске казацких войск.

Палий вместе с богуславским полковником Самусем и другими казацкими начальными людьми решил не подчиняться. Объявив всем селянам и хлопам вечную свободу, он начинает восстание против польских панов.

Зарево пожарищ охватило Подольщину, Волынщину, Брацлавщину.

Поднялся народ всей Западной Украины и Червонной Руси.

На призыв Палия и Самуся откликнулись не только украинские казаки и селяне, жившие в польской стороне. Заволновались ненавидевшие своих панов посполитые многих польских староств[17] и коронных земель.

– Бийте панов, бо они всем нам вороги! – радостно встречая палиевцев, кричали посполитые.

Каждый день множились силы восставших. Богатейшие поместья Потоцких, Лещинских, Жолкевских, Любомирских и других магнатов были разграблены и сожжены. Паны и «осадчие» в страхе бежали в глубь Польши.

Гетман Мазепа испытывал большую тревогу…

Как шляхтич и крупнейший помещик, он ненавидел хлопов и опасался, что огонь перекинется на левобережную сторону. Как гетман украинского народа, он должен был, хотя бы наружно, показывать своей старши?не и особенно казакам единомыслие с восставшими. Как царский слуга, он обязан был соблюдать условия мирного договора с поляками, но в то же время, зная, что русские всей душой на стороне своих украинских братьев, боялся, как бы в Москве не разгадали его истинных шляхетских чувств.

«Бунт распространяется быстро, – сообщал он в Москву, – от низовья Днепра и Буга по берегам этих рек не осталось ни единого старосты, побили много панов, а другие бегут в Польшу и кричат, что наступает новая хмельнищина. Впрочем, – добавляет гетман, желая на всякий случай отвести от себя возможные подозрения, – случившаяся смута принадлежностям нашим зело непротивна. Пусть паны снова отведают, что народ малороссийский не может уживаться у них в подданстве, и пусть перестанут домогаться Киева и всей Украины…»

В тоже время тайно гетман пытался всячески уговорить Семена Палия прекратить смуту, а полковнику Самусю, просившему помощи, с досадой ответил:

– Помощи тебе не дам и без царского указа к себе не приму. Без моего ведома ты начал и кончай, как знаешь…

Восставшие продолжали бороться. Они взяли Бердичев, Бар, Немиров, Белую Церковь, ряд других городов.

Воевода Иосиф Потоцкий и князья Вишневецкие объявили «посполитое рушение»[18] и с огромным войском двинулись на усмирение хлопского бунта.

Потерпев ряд поражений, они пытались склонить на свою сторону Самуся и Палия, обещая им прощение и большие награды, но те ответили:

«Мы тогда будем благожелательны Речи Посполитой, когда у нас во всей Украине, от Днепра и до Днестра, и вверх до реки Случи, не останется ни единой ноги панской…»

На помощь Потоцкому вышел польный гетман с войском[19]. Восставшие бились с беспримерным мужеством, но вынуждены были уступить пушкам.

Королевские войска взяли Богуслав и Немиров. Тысячи казаков и хлопов гибли на кольях и колесах, но и в предсмертных муках продолжали грозить шляхте новым восстанием.