Смута в России. XVII век - [34]

.

Словесный удар подействовал сильнее обмена пушечными выстрелами. Вот что предлагалось черниговцам и жителям других городов, через которые шло войско самозванца: служить прирожденному царевичу, хранить клятву царю Ивану Грозному и укреплять православную веру, надеяться на жалованье от спасенного царевича и «тишину» нового царствования. Обольщение оказалось сильнее здравого смысла. Чернигов сдался на милость победителя, тут же вместо обещаний из «прелестных писем» (именно так и называлась подобного рода агитационные документы), город увидел конфискации, мародеров на своих улицах, а также первую кровь. Двое пленных черниговских воевод князь Иван Татев и князь Петр Шаховской предпочли сохранить жизнь и «крест Ростриге целовали», то есть присягнули «царевичу Дмитрию Ивановичу». Еще один черниговский воевода Никифор Семенович Воронцов-Вельяминов за отказ целовать крест самозванцу был убит по его приказу. Происхождение казненного воеводы из рода Вельяминовых, однородцев Годуновых, ни у кого должно было не оставить сомнений, что в Московское государство вернулся настоящий сын Грозного царя, который также не пощадит «узурпатора» Бориса Годунова.

В Москве уже в сентябре 1604 года получили известия о каком-то движении в Северской земле: «пришли на Северу в Монастырища люди многие: черкаские, каневские, да пятигорские, да казаки донские да еицкие, да литовские и ляцкие люди, и подоленя, и угряне, и кияне». Вскоре было получено известие о предводителе этих людей, о котором уже собрали полные сведения: «пришли те люди с вором Ростигою з Гришкою Отрепьевым, которой назвался царевичем Дмитреем Ивановичем прироженым Московским и всеа Русии, сыном царя и великого князя Ивана Васильевича всеа Русии»[154]. Вести о походе самозванца «на Северу в Чернигов» заставили принять меры и укрепить прежде всего этот город. В октябре 1604 года «для осадново времени» в Чернигов были назначены упоминавшиеся воеводы боярин князь Никита Романович Трубецкой и Петр Федорович Басманов. Их целью было построить там каменную крепость («а делати было им город Чернигов каменной»), значит царь Борис Годунов, стал опаздывать со своими распоряжениями. Пришлось царским воеводам отходить в Новгород-Северский. Еще один член Боярской думы, окольничий Михаил Михайлович Салтыков был послан охранять Путивль, уже имевший каменные укрепления.

Тем временем по всему Московскому государству начался сбор армии, центром которого стал Брянск. В октябре 1604 года «во Брянеск против Ростриги» было послано три полка во главе с членами Боярской думы. Большой полк возглавляли боярин князь Дмитрий Иванович Шуйский и князь Михаил Федорович Кашин, передовой — окольничий Иван Иванович Годунов и князь Лука Осипович Щербатый, сторожевой — боярин Михаил Глебович Салтыков и князь Федор Андреевич Звенигородцкий. Однако и этого показалось мало царю Борису Годунову. Для похода на Чернигов он еще усилил свою армию, послав туда первым воеводою передового полка боярина князя Василия Васильевича Голицына, а вторым воеводой большого полка боярина князя Андрея Андреевича Телятевского. Окончательно роспись войска составляла уже не три, а пять полков (добавились полки правой и левой руки), которыми командовали пять бояр, два окольничих и один думный дворянин. Главноначальствующим всей армией был глава Боярской думы боярин князь Федор Иванович Мстиславский. С ним во главе полков, отправленных против самозваного царевича были представители родов князей Шуйских, князей Голицыных, князей Телятевских, Годуновых, Салтыковых и Морозовых. А.Л. Станиславский разыскал и опубликовал в 1979 году «Роспись русского войска, посланного против самозванца в 1604 году»[155] (находка, которая и сегодня кажется невероятной удачей этого замечательного историка, щедро одарившего историографию Смуты новыми архивными материалами). «Роспись» дает точное представление о составе именно этих пяти полков (несмотря на лакуны в начале текста) и показывает, что война против самозванца стала одним из самых масштабных мероприятий всего времени царствования Бориса Годунова. Сбор войска в 1604 году сопровождался поголовной мобилизацией Государева двора, жильцов, служилых «городов», иноземцев, татар, мордвы и бортников. В полки набирали стрельцов и казаков. По всему государству был организован набор даточных людей с монастырей, приказных людей, вдов, недорослей и всех, кто по каким-либо причинам не мог сам выйти на службу. Обычно же даточные люди собирались только в самых чрезвычайных обстоятельствах, примерно, раз в двадцать-тридцать лет. На службу вызывались недавно поверстанные новики, для которых война с Лжедмитрием I должна была стать первым в жизни боевым походом.

Сохранился документ, впервые опубликованный еще В.Н. Татищевым в XVIII веке, содержащий Соборный приговор 12 июня 1604 года о порядке набора ратных людей для борьбы с самозванцем. Начиная с С.Ф. Платонова, историки смотрят на текст этого источника со справедливым недоверием (впрочем, это не помещало включить Соборный приговор в академическую публикацию законодательных актов). Во-первых, смущает слишком ранняя дата, не соответствующая известным фактам. В тексте приговора упоминается приход войска самозванца в Украинные города, случившийся, как известно, только в октябре 1604 года. Войска надо было посылать к боярину князю Федору Ивановичу Мстиславскому почему-то в Калугу, а не в Брянск, куда он был назначен, судя по разрядным книгам. Однако, возможно, что в основе текста приговора, обнародованного В.Н. Татищевым, был какой-то другой подлинный документ. Это мог быть указ о сборе монастырских слуг и даточных людей по новой, смягченной норме, один холоп с двухсот, а не со ста четвертей поместной земли, как было установлено Уложением царя Ивана Грозного в 1555/56 году. Делалось это для того, чтобы всех заставить принять личное участие в войне с самозванцем: «Многие же люди, имея великие поместья и отчины, а службы не служат ни сами, ни их дети, ни холопи, и живут в домах, не пекусчеся о гибели царства и о святой церкви»