Смотрящий - [8]

Углубляться ночью в темные дебри было равносильно брожению слепого щенка среди заваленных книг взорванной библиотеки. Твоему продвижению бесконечно мешают одни и те же вещи, которые ты не видишь. Поэтому обосновываться в лесу решил начать с первыми лучами солнца, а сейчас, подмяв под себя высокую траву и скрывшись за кустарниками на опушке, я лег на спину, уставившись в звездное сентябрьское небо. Благо, погода ночью ещё радовала теплом. Это нельзя было назвать сном, так, дремота с включенным в голове датчиком сигнализации на движение. Меньше всего на тот момент я хотел услышать треск ломающейся ветки или резкий повторяющийся птичий крик, сигнализирующий тревогу. Легкий ветерок напоминал профессионального пианиста, который выдавал пассажи, играя листьями деревьев, словно клавишами рояля. И эта музыка убаюкивала, заставляя забыть то, что привело меня сюда.

Шум двигателя автомобиля в предрассветной тишине, вдалеке от города, слышен за многие сотни метров и он сразу привлек моё внимание. Очень тихо, стараясь не зацепить кустарник и тем самым потревожить какого-нибудь спящего зяблика, медленно перевернулся на живот, но обзора мне не добавилось. Взгляд нашел прямой коридор среди веток и сразу уперся в высокую степную траву. Я специально закрыл глаза, пытаясь хоть на немного обострить слух. Рокот дизельного мотора вскоре прекратился, и уже не было никаких сомнений, это по мою душу. Картина происходящего по ту сторону поля сразу предстала передо мной во всех мелочах. Три человека вышли из машины, оглянулись по сторонам, один из них достал бинокль и с видом капитана подводной лодки, который после всплытия, открыв верхний рубочный люк, протер холодные линзы и прильнул к окулярам, внимательно с угрюмо серьёзным лицом начал обводить территорию. Единственная вещь, которая успокаивала, не слышно лая собаки. Будучи на их месте, я бы ночью вскрыл квартиру и прихватил бы что-нибудь из моей одежды, желательно не стиранной, а найти четвероногих служивых, умеющих идти по следу, в нашем городке, где было целое общество охотников, не проблема. Затем вернуться к начальной точке, и там, где развернулась BMW, взять мой след острому нюху не представляло глобальных трудностей. Хорошо заплатить за ночные неудобства и обязательно найдется желающий помочь в поисках, но, судя, что прошло уже более четырёх часов, шансы найти меня по следу с наступлением дня стремительно неслись к нулю. Как хорошо, что они до этого не додумались.

Спустя минут пятнадцать машина снова завелась, и по слабозаметному столбику поднявшейся пыли грунтовой дороги было видно, что они направились на юг, в сторону балки. На востоке солнце тёмно-оранжевым пятаком уже поднималось из-за горизонта, а я, сгорбившись, словно снежный человек на знаменитом видео, с оглядкой, входил в заросли леса. Моему клинку срочно требовались ножны. Средних размеров кусок свежей бересты с тремя изгибами сложенными внутрь, длинные тонкие ленты из неё же в качестве шнурков, этого было больше, чем достаточно. И через двадцать минут штык-нож преспокойно расположился по левую руку на кожаном ремне джинсов. Кобуру решил сделать попозже, после того, как обустроюсь в лесу и тогда появиться уйма времени для такого рода занятий, а сейчас все силы бросить на полноценную спокойную подготовку ночлега, пока погода была благосклонна. И сразу возникла дилемма в поисках места. В разведроте нас учили изначально искать такой участок, который не вызывал бы никакого желания его посещать, а наоборот, только мысль обойти стороной. Это мог быть бурелом или гниющая плоть дикого зверя. Я решил отказаться от такой “защиты”, компенсировав её более глубоким погружением в чащу, стараясь держаться подальше от обнаруженных парочку звериных троп. Спустя три часа мои глаза уткнулись в островок лиственных деревьев посреди хвойного подлеска на небольшом уклоне. Это говорило только об одном, процентов на девяносто пять, рядом вода, а значит исходя из правила “трёх троек”, двадцать один день минимум у меня есть. Этот закон очень прост: обычный неподготовленный человек может прожить три минуты без воздуха, три дня без воды и три недели без еды. Спустившись по склону, который становился всё резче, я уперся в овраг, откуда исходило приятное тихое журчание живительного родника. Удовлетворение найденным местом и целый день впереди позволили не спеша, имея понимания строительства временного сооружения в данных условиях, соорудить двухскатный шалаш из хвойных веток, учитывая все известные мне нюансы. Спустя несколько часов я уже рассматривал своё детище со стороны, словно художник, склонивший голову набок перед мольбертом и любующейся новым шедевром. А лесная прохлада вместе с полной безмятежностью в работе позволила сохранить достаточно сил для обеспечения себя влагой.

Ручеёк на дне оврага притягивал своей свежестью и чистотой. Не понаслышке зная, что прозрачность воды может быть обманчива, так как её путь под землёй не был известен, а наличие кладбища и бывшего сталелитейного завода вполне могли принести неприятные сюрпризы для желудка, кипячение не стало бы лишним действием. И снова глаза пробежались вокруг в поисках самого универсального материала для поделок в лесу — бересты, отличающейся своей гибкостью и стойкостью к изломам. Наши прадеды недаром много веков использовали её во всевозможной кухонной утвари. В таких ситуациях одноразовый котелок из кожи молодой берёзы был незаменим и прост в изготовлении. Квадратный кусок коры, четыре нехитрых прищепки из палок, четыре распорки внутри получившийся емкости, костёр, разведенный в секунды, стоило лишь увеличительному стеклу поймать хоть один луч солнца, и я уже наслаждался лесным чаем из сосновых иголок, расположившись в тени около шалаша. Заполнив флягу под самый край остатком хвойного бальзама, мне осталось сделать только одну вещь — определить свои координаты. Выбрав довольно высокую сосну и взглядом проложив возможный путь наверх, я с разбегу, упершись подушечками опорной ноги в ствол, выпрыгнул и с первого раза зацепился за нижнюю ветку на высоте более двух с половиной метров. Остальное уже было делом техники. Подо мной растелилась зеленая пучина и верхушки деревьев, обдуваемые ветерком, прокатывались легкими волнами, напоминая морской бриз. В эти моменты хочется забыть обо всём, заполнив образовавшуюся пустоту шелестом листвы, всячески пытаясь понять, что она хочет тебе сказать.