Смотритель маяка - [111]

– Что вы собираетесь делать? – Артём облокотился на спинку кресла, поднятого наверх неизвестными энтузиастами.

– Продолжу искать. А утром пойду в полицию.

– Где искать? Сгорая от беспокойства, вы дочери не поможете. Не ждите утра, подайте заявление о пропаже сейчас. Вместе с мужем, конечно. Он последний, с кем она общалась перед уходом.

– Вы настойчиво протягиваете линию от Константина к Агате, – без проблесков злости сказала она.

– Смотрел слишком много детективов, – оправдался Артём. Вика стояла к нему спиной, созерцая невозмутимую поверхность Камы. – Я видел порезы на запястье вашей дочери. Это вполне могло сделать домашнее животное или колючие ветки, я ни на что не намекаю.

– Но верите, что она сама причинила себе вред.

– Да. Вы тоже их видели?

– Я не смогла выяснить, откуда они. Закрытость Агаты мешала нам стать подругами.

– Её что-то тревожило. Мы не были достаточно знакомы, чтобы она рассказала мне о своих проблемах.

– Вы такой не один.

– Агата называла всех людей лицемерными.

– В этом с ней не поспоришь.

– Мы отвезём вас домой, – повторил Артём. – Сходите с мужем в районный отдел полиции. Отзовёте заявление, когда Агата вернётся от подруги или после затянувшейся прогулки, это нормально. Дежурный может отговаривать вас от подачи заявления, а вы настаивайте на регистрации.

Вика дотронулась до Артёма:

– Там.

Соединяющий берега арочный мост окутывала беззвёздная ночь. С середины стального гиганта планировали вниз охваченные пламенем предметы. Загадочные огоньки спускались на воду по невообразимой траектории с высоты семиэтажного дома, где моментально гасли.

– Сами по себе эти штуки не возгораются, – выступил Артём в роли капитана Очевидность. – Наш мост – это стратегический объект, через него проходит часть Транссибирской магистрали.

– Что из этого следует? – спросила женщина.

– Что мост должен охраняться, и мы стали свидетелями проделок скучающего охранника.

– Это может быть Агата. – Мама девушки подалась вперёд. Объяснения Артёма её не удовлетворили. – Давайте крикнем.

– Мы уже кричали. Или это не она, или не хочет, чтобы её нашли.

– Или нас не слышно! Боженьки, что моей девочке делать ночью на мосту?

Вопрос повис в воздухе. Самоубийцы забираются на крыши домов и мосты не для того, чтобы полюбоваться закатом или восходом. Артём взял Вику за плечи:

– Я должен сходить туда.

– Артём, мне страшно.

– Вот почему мне нужна твоя помощь. Держи телефон под рукой. Как только я выясню, кто там, сразу позвоню тебе.

– Давай позвоним в службу спасения.

– Ели там Агата, я пойду сама! – Мать девушки подалась вперёд.

– Артём, послушай её, почему ты должен идти? В темноте можно сорваться. Твоё тело потом не найдут. Как мне жить без тебя? – Она прижалась к нему. Их нерождённый ребёнок нуждался в отце не меньше, чем бедная женщина в своей дочери.

– Хорошо, Вика, ты права. – Артёма прошиб холодный пот. В признании собственной глупости нет ничего предосудительного. – Давай вместе дойдём до первой фермы и постараемся докричаться до человека на мосту. Идёт?

– Ферма – это арка?

– Так точно, малыш, трапециевидная хрень. Не волнуйся, мы будем стоять на земле. Если нас изрешетит пулями, значит там охранник.

– Ты шутишь?

– Даже не думал.

На спуске Артём держал Вику за руку. Мать Агаты шла позади, непрерывно причитая. Почему бы и нет, если это помогало держать страх в узде. Именно боязнь заглянуть страху в глаза вынуждала людей лишать себя жизни, обжираться наркотиками, напиваться до беспамятства и заниматься прочей чушью, способной перекроить реальность.

Подъём на соседний холм не вызвал проблем. К железнодорожной насыпи вела лестница, оборудованная рядом с мостом. Они шли по рельсам, обильно присыпанным гравием, к возносящемуся в небеса сооружению. Пути просматривались в обе стороны максимум на сто метров. Светофор на высокой мачте перед въездом на мост горел зелёным. Освещение на мосту отсутствовало всё из-за тех же стратегических соображений. Железные дороги выполняли аналогичные человеческим артериям функции – разносили во все уголки обширной страны необходимые грузы.

Свет телефонного фонарика пробивал маслянистый полумрак на возмутительно малую длину. Путевая будка предстала перед ними необжитым нагромождением кирпичей. Исписанные граффити ставни застилали глазницы окон. Железная кровля изглодана ржавчиной. Проверять, спит ли внутри караульный, Артём не дерзнул. От него не укрылся предупреждающий знак «Посторонним вход запрещён» на вогнанной в землю жерди.

Он приложил сложенные ладони ко рту и выкрикнул имя пропавшей девушки:

– Агата!

Возглас заблудился в ночной дымке. Ограниченная видимость чрезвычайно осложняла задачу.

– Агата! – Её мать едва не сбивалась на визг. – Дочка!!!

Оклик остался без ответа. Охранник бы себя обозначил. Или в сердцевине моста разместилась Агата, или некто, не желавший общения.

– Кто-то из вас может одолжить мне телефон?

Артём протянул женщине нагревшийся смартфон. На миг свет выдернул из темноты её выжатое лицо.

– Действуйте по обстановке.

– Без дочери не вернусь.

– Захочет ли она пойти с вами?

– Ей придётся это сделать, хочет она того или нет.

Артём посмотрел на Вику. Она всё поняла без слов. Взвинченность женщины могла привести к непредсказуемому результату. Между ней и дочерью зияла пропасть недоверия. Посторонние люди знали об Агате больше, чем родная мать. С безумца нет спроса, и всё же призывать цунами, стоя на берегу, слишком самонадеянно.