Смеющийся Пеликен - [5]

Ничего не видно! Третья земля — темно! Дальше иду! Четвертую землю тоже прошел…

Пятая земля! Нет никого, темно, а впереди что-то невиданным огнем горит… Иду, дальше иду!

Все раскрыли рты, подались вперед. Как будто ужасом пахнуло, оцепенели руки…

Наверное, что-то страшное произошло в дальних подземных мирах с Черным Шаманом: его туманная тень выгнулась, задрожала и бесшумно упала. Запылали желтым пламенем костры.

Долго все молчали. Наконец Черный Шаман зашевелился и сел. Отер желтую пену, выступившую в уголках рта. Шатаясь, поднялся на ноги. Кто-то протянул кружку с водой — он жадно ее выпил.

— О-о! Я видел… — заговорил он надтреснутым голосом. — Никто такого не видел…

Он осекся. Выпученными глазами посмотрел в костер.

— Они не погибли!

— Где же они? — крикнуло сразу несколько голосов.

Подземный властелин Онкой навсегда оставил их в своих землях. Может быть, молчаливыми работниками сделает, может быть, в невиданных зверей превратит. Кто увидит их — не вынесет этого зрелища. И вернуть их оттуда невозможно. — Шатаясь, он сел на место и закурил длинную изогнутую трубку.

Все равно нужно вернуть, — сурово заговорил коренастый охотник Альгалик, отец одного из силачей — юного Эрмена, ушедшего вместе с другими. — Ничего, что невиданные звери — вернутся, увидим. Негоже людям оставаться в подземном мире. Почему был там и ничего не узнал?

— Как узнаешь? — пожал плечами Черный Шаман, — Темно, совсем ничего не видно.

Седая мать другого силача — Виютку запричитала:

— Пусть хоть души их вернутся сюда! Среди родных должны находиться они!

И все вокруг заговорили:

— Сверху Сидящий! Он поможет нам! Попросить нужно Сверху Сидящего!

Множество взоров с надеждой обратилось к Белому Шаману.

Теперь его очередь. Белый Шаман поднял руку. Неведомо откуда прилетел и лег на его ладонь бубен. Ударил пальцами по бубну — будто множество льдинок зазвенело вокруг.

Сразу на душе стало легко и спокойно. Костры ярко запылали, языки пламени поднялись высоко и скрыли кружащуюся фигуру Белого Шамана.

— Сверху Сидящий! Он поможет нам! Попросить нужно Сверху Сидящего! Кого возьмешь в товарищи?

— Ворона, отца нашего! — ответил высокий звонкий голос Белого Шамана. — Полетим, Ворон, спросим Сверху Сидящего!

Над шатром высоко вверху зашумели большие тяжелые крылья, и хриплое карканье возвестило, что прибыл сам Ворон Кутх, покровитель племени, мудрец и большой пройдоха.

Видно, Кутх был недоволен, что его побеспокоили ночыо, когда он по обыкновению дремлет в своем пологе после сытной вечерней еды или особо удачных проделок. Он сердито покряхтывал, кружась высоко в небе:

— Что же, полетим…

Две тени — белая и черная встретились, взметнулись и быстро исчезли. Все стихло. Но вдруг высоко вверху зазвенел голос Белого Шамана:

— Летим! Все выше летим! К самым высоким горам! Вон одна вершина стоит над всеми… Снега на ней нет, только лед. Ни зверю, ни человеку не взобраться по голым склонам… Ближе подлетаем. На вершине заяц сидит… Больше нет никого!

Тихий вздох пронесся по толпе.

— Теперь над морем полетим! Летим, все дальше летим, к самым большим льдам. Вон одна льдина больше всех, как медведь среди мышей… Посреди на льдине белая нерпа лежит, желтые ласты у нее. Больше нет никого!

Опять раздался тихий вздох.

— Сейчас в небо полетим! К самым дальним облакам! К самым дальним…

Теперь нужно ждать…

Жизнь неважного человека. Зачем тебе живот? Душа его превратилась в птичку-пуночку

Эмемкут шевельнулся и скосил глаза на лица сидящих рядом людей. Они ничего не выражали.

Однако Эмемкут хорошо знал, какая тревога снедает их. У всех важных людей, владеющих чем-то, была хорошая жизнь и большие животы, правда, значительно меньшие, чем у самого Эмемкута, владеющего Главной мыслью. У Тро, например, живот походил на неровный камень, засунутый сбоку под кухлянку.

Они не выходили в море и на лед добывать зверя, не подвергали свою жизнь многочисленным, опасностям — все, что нужно, добывали и делали для них работники. У каждого важного человека была нарядная одежда, большие теплые шатры, в которых жили их жены, и много вкусной еды — им не грозила голодная смерть и холод в собственном пологе.

А Сверху Сидящий, разгневавшись, может отобрать у них все это. И тогда им жить тяжелой жизнью совсем не важного человека, может быть, даже ничтожного. А какая жизнь у неважного человека? Даже думать не хочется.

Когда-то Эмемкут был охотником и жил такой жизнью. Ему приходилось работать с утра до вечера, чтобы обеспечить пищей и одеждой свою семью — родителей и трех сестер.

Зимой, когда собаки еще спали, он с другими охотниками уже выходил на лед залива. Там сидел подолгу над лункой, ожидая появления пугливой нерпы или осторожного лахтака.

Добыв зверя, тащил его по скользкому льду через острые торосы домой. Но чаще возвращался злой, окоченевший, с пустыми руками. Летом с другими охотниками выходил в море на байдаре, рискуя быть унесенным сильным ветром или заблудиться в тумане. От тяжелой гребли на руках его бугрились толстые мозоли…

Он смотрел на важных людей — старшину селения Иутека, живот которого был похож на большое яйцо кайры, опущенное широким концом книзу, богача Нугрена, живот которого напоминал яйцо кайры, опущенное узким концом, и думал: «Если бы у меня был такой живот, как у них, я тоже не работал бы. Меня окружали бы почет и уважение. У меня было бы вдоволь вкусной еды и просторный теплый шатер. Я мог бы выбрать жену или даже несколько жен и не отрабатывать за них годами…»