Смертоносный мир - [143]

Уже начало было плохим. Почувствовав, что земля уходит из-под ног, он инстинктивно попытался уцепиться за что-нибудь, но не смог. Колесо сделало еще один оборот — и он повис в воздухе, покачиваясь над обрывом. Бросив беглый взгляд вниз, на облака под ногами, он решил больше туда не смотреть. Край обрыва медленно вырастал над его головой, вот уже исчезли угрюмые лица кочевников. Он старался думать о чем-нибудь веселом, но понял, что напрочь утратил чувство юмора. Медленно вращаясь, он смог рассмотреть поверхность обрыва, протянувшегося в обе стороны, и оценить его гигантские размеры. Воздух был чистым и сухим. Яркое утреннее солнце позволяло различать мельчайшие детали.

Внизу о край обрыва билось белое море облаков. Зубчатые серые горы внизу казались небольшими. На фоне этого огромного обрыва Ясон чувствовал себя паучком, спускающимся на паутинке вдоль бесконечной стены, практически оставаясь на одном и том же месте. Он по мере вращения смотрел то направо, то налево, и всюду поверхность обрыва, одинаково прямая и касающаяся неба, уходила за горизонт, покрываясь дымкой и исчезая.

Ясон понимал теперь, что место, где была установлена лебедка, много ниже остального обрыва, а внизу должно быть возвышение, иначе потребовалась бы слишком длинная веревка, которая не смогла бы выдержать собственного веса, не говоря уже о грузе. Облака быстро поднимались ему навстречу. Наконец он почувствовал, что может буквально коснуться их. Первый завиток тумана тронул его, и через несколько мгновений он погрузился в серый мир пустоты.

Уснуть, раскачиваясь на конце километровой веревки,— это было последнее, что он мог ожидать от себя. Однако он... уснул! Однообразное движение, усталость от дневной и ночной поездки, окружающая мгла сделали свое дело. Он расслабился, голова его склонилась, и через несколько мгновений он крепко спал.

Проснулся он от ощущения, что за ворот проник дождь и струйки потекли по спине. Хотя воздух потеплел, Ясон вздрогнул и крепче прижал воротник. Это был один из тех моросящих дождей, что могут идти бесконечно. Сквозь мглу по-прежнему виднелась уходящая вверх поверхность обрыва. Посмотрев вниз, он увидел там что-то непонятное. Что это? Люди? Свои? Враги? Если туземцы знают о лебедке, скрытой теперь за облаками, они могут держать здесь вооруженный отряд. Ясон вытащил из-за пояса боевой топор и обмотал ремень вокруг запястья. Теперь он различал отдельные валуны, выступающие из мокрой травы. Воздух был влажным и жарким.

— Приготовиться отстегнуть упряжь,— приказал появившийся Темучин.— Для чего этот топор?

— На случай, если бы меня встретил не ты, а кто-нибудь другой,— Ясон возвратил топор на место и отстегнул пряжки. Внезапный рывок веревки бросил его на траву.

— Отбегай! — приказал Темучин, но Ясон еще не успел отстегнуться. Он сделал это, когда веревку уже начали поднимать, и упал с высоты несколько футов. Он покатился по земле, и рукоять меча больно врезалась ему в ребра, но в целом он не пострадал. Веревка, освободившись, дернулась и со свистом исчезла.

— Сюда,— скомандовал Темучин и отвернулся, не дожидаясь, пока Ясон встанет.

Трава была мокрой и скользкой, грязь хлюпала под ногами. Темучин обогнул небольшую круглую скалу и указал на ее вершину, возвышающуюся над землей метров на десять.

— Будешь следить отсюда за спуском своего моропа. Тогда разбудишь меня. Мой пасется на той стороне. Следи, чтобы он не ушел далеко.

Не дожидаясь ответа, Темучин улегся, выбрав место посуше, и натянул на лицо шкуру.

— Что говорить, сказал себе Ясон, это именно то, чем я предпочитаю заниматься в дождь. Отличная скользкая скала и поразительный вид на ничто. Он взобрался по крутому склону и с трудом устроился на закругленной вершине.

Сонливость как рукой сняло. На неровной поверхности скалы не то что спать, но и усесться поудобнее было невозможно. Ясон вертелся и мучился. Тишину нарушали лишь слабый шорох дождя и редкие крики моро-па — животное радовалось неожиданному пиру.

Порой дождь прекращался. Тогда становилось видно обширное пастбище с быстрыми ручьями п темными валунами, выступающими на фоне зелени. Прошла вечность, прежде чем Ясон услышал над собой хриплое дыхание и разглядел темное тело, спускающееся сверху. Он соскользнул вниз. Темучин вскочил, как только Ясон коснулся его плеча.

Что-то внушало страх в громоздкой туше животного, спускавшегося без видимой поддержки. Мороп навис над их головами. его ноги задергались, дыхание участилось.

— Быстрее! — приказал Тсмучии.— Он приходит в себя.

Вдруг растянувшаяся веревка опустила моропа почти до земли. Они ухватились за него, но тело вновь поднялось. Когда оно опустилось, Темучин ухватил моропа за шею, добавив к весу животного вес собственного тела.

— Расстегивай! — крикнул он.

Ясон нырнул под упряжь. Пряжки расстегивались легко при откидывании вбок железной защелки. Обычную пряжку расстегнуть было бы просто невозможно из-за сильного натяжения растянутой веревки. Мороп начал вздрагивать, когда Ясон отстегнул пряжку и отскочил. Натяжение эластичной веревки резко сорвало упряжь с моропа, царапая его кожу — животное даже подало голос от боли. Упряжь с характерным шумом моментально исчезла вверху в струях дождя. Остальная часть дня прошла однообразно. Теперь, когда Ясон знал, что делать и как, Темучин показал себя бывалым солдатом — он использовал любую передышку для сна. Ясон был бы не прочь последовать его примеру, но вынужден был сидеть и ждать остальных, не смея ослушаться приказа вождя. Солдаты и моропы спускались с дождливого неба через равные промежутки времени, и Ясон распоряжался прибывающими. Нескольких солдат отправили следить за моропами, остальные ожидали прибывающих. Многие спали, за исключением Аханкка, который, по мнению Ясона, обладал отличным зрением и оттого получил задание следить за окружающей местностью. Уже спустилось двадцать пять моропов и двадцать шесть человек, прежде чем внезапно наступил конец.