Смертный бог - [2]

   От макушки до пят мокрый, бог оторвал от моря пласт воды и щедро полил нас. И узнал о себе много нового, потому что вода оказалось ледяной!..

   -- Вот заболею я, будет на твоей совести!.. -- закончил я свою пламенную речь.

   -- На "чём"? -- с хитрой улыбкой поинтересовался Ветер. -- На счёт совести -- это не по адресу, малыш!

   В ответ я приложил его самой лёгкой "стрелой Тьмы". Ветер потерял материальность и через миг появился уже абсолютно сухим, только лёгкие мелкие снежинки разлетелись веером. Ну не гад?! А ещё бог!!!

   Тут в бухту, где мы обосновались, завернула лодка из соседнего лагеря.

   -- Эй, люди! -- позвала с носа лодки смешная конопатая рыжая (ненавижу рыжих!!!) девчонка. -- Вы, случайно, не слышали ночью ничего подозрительного?

   "Безумная четвёрка", то есть мы с Ваном и Маньяки, дружно переглянулись и попрятали ухмылки.

   -- Подозрительного? -- состроила любопытную мину Маньячка. -- Это чего?

   -- Ну, всякое, -- лодка остановилась в двух метрах от нас. -- Кажется, тут дикие звери водятся. Мы даже волков слышали...

   Девчонка поёжилась, подозрительно оглядывался её старший спутник, сидящий на вёслах.

   -- Не, не слышали, -- ресницами похлопать невинно и чуть наивно улыбнуться, не обнажая клыков.

   Безотказный приём. Девочка так и застыла, забыв чего хотела.

   -- Да за вашими гитарами и самих себя услышать сложно! -- Ветер стоял рядом и весело скалился. Ой, а что это у меня так руки чешутся двинуть ему в морду?! -- И сами не спите и другим не даёте.

   -- А то ты с нами ночь напролёт не пел?! -- возмутился Ван. -- И кто ещё кому спать не давал -- большой вопрос!

   -- Так это вы играли?! -- спросил парень с лодки. -- А я думал кто-то ушлый стереосистему притащил!

   -- Ой, эльф!.. -- едва слышно воскликнула девчонка, углядев ушки и присущие светлим черты в прятавшемся за нами Ване.

   -- Эльф, эльф! -- сунулся вперёд злобно фыркнувший светлый. -- Здесь вообще людей нету, кроме вас двоих, непрошеные гости, что дальше?! Не стоило обращаться к нам как к людям!

   Эй, а Маньяки?! Но двойняшки что-то не спешили доказывать свою принадлежность к человеческой расе, только усмехнулись криво.

   Бедный мой братец. Совсем нервов не осталось. Или полное игнорирование, когда кто-то "тыкает пальцем" или злобное раздражение.

   Маня тут же повисла на разозлённом Апокалипсисе, Даня тоже придержал друга:

   -- Ван, спокойно! Давай мы тебя лучше опохмелим, а?! А то у тебя наверняка голова ещё болит, мы же не спали всю ночь...

   -- Я же эльф! -- ещё больше взъярился Ван. -- У меня не только уши острые, но ещё и биохимия организма иная! Может мне в зоопарк сдаться, чтобы все проходящие пальцем тыкали?!

   Я растерянно смотрел на брата, чувствуя его злость, раздражение и не зная что делать. Лучшее было -- вообще не соваться под горячую руку.

   -- Простите... -- пробормотала подавленная девчонка.

   -- Ван, хочешь орать -- ори на меня, -- пересилив себя, всё-таки вступился за людей. -- Я-то к твоим воплям и психам давно привычный.

   Меня окатило волной такой ярости, что даже коленки едва не подкосились. Ого. Да что это с ним?!

   Ветер покачал головой и положил ладони на виски светлого. Несколько мгновений эльф стоял с закрытыми глазами и черты его разгладились. Меня больше не било откатами его ярости.

   -- Спасибо, Ветер, -- уже спокойно сказал он. -- Мне уже легче.

   Развернувшись, он ушёл в лагерь.

   -- Что с ним? -- спросил я у Ветра.

   -- Тебе лучше знать, -- ответил бог.

   Может быть. Только я действительно не знаю! Разве что подозреваю его нелады с... хм... личной жизнью, в которую я не лезу.

   -- Извините, -- повернулся я к людям. -- Мой брат не любит излишнего внимания к своей персоне.

   -- Ничего, бывает, -- рыжая девчонка грустно кивнула. -- Мы не будем больше вам мешать.

   Лодка уплыла. Стоя на берегу, я потянулся душой к брату, но наткнулся на стену глухого молчания. Не-е-е, пожалуй я сейчас к нему не полезу, себе дороже. Двойняшки тоже вернулись в лагерь, обсыхать и вытираться. Не заморачиваясь особо, я натянул на себя мокрые джинсы с футболкой без рукавов. Высушился ставшим привычным за дни дикой жизни ритуальным жестом с парой слов, взглянул на бога. Тот стоял у моря и смотрел на восход. В глазах с алым отблеском снова поселилась глубокая печаль.

   -- О чём грустишь, Ветер? -- снова попробовал я подбить свой клин под его тайны.

   -- О несбыточном, -- ответил мне бог, не отрывая взгляда от горизонта.

   Понятно, этого тоже лучше обойти пока. Но клинья потихоньку вбиваются, да, определённо...

   Почесав в затылке и вспомнив чья сегодня очередь кашеварить, украдкой оглянулся по сторонам и спешно ретировался, выпустив крылья. Спину дёрнуло острой болью, прежде, чем меня захватила эйфория полёта. Так я и летал на пределе скорости по кромке между небом, морем и землёй, особенно облюбовав один скалистый берег, пока желудок не потребовал компенсации утренним безумствам.

   Вспоров воду у самого берега, я плавно опустился на песок и в лагерь вернулся тихо-незаметно, скромненько примостившись рядом с Маньячкой.

   -- Где опять шлялся, когда сегодня твой наряд на костёр?! -- грозно вопросила киса, сверкая на меня очами.