Смертники доброй воли - [81]

Рывком Адамас встал с кровати и пошёл к выходу из барака. С отцом всё более-менее понятно — осталось поподробнее выяснить обстоятельства, при которых Аспитис поступил так, как ему несвойственно и абсолютно неадекватно ситуации. С этой информацией будет легче потом строить стратегию по слиянию обеих организаций — вдруг окажется, что даже с Аспитисом можно договориться? Как именно всё тогда произошло, точно должен знать Бельфегор. К тому же у Адамаса свободна сегодня минимум половина дня, а с первого визита к Беккеру уже миновало две недели…

Утром в воскресенье Бельфегор, конечно, мог быть где угодно, но первым Адамас решил проверить его барак. У сидевшей на пороге Тинаш, затачивавшей нож, хорон спросил, где их командир, и получил исчерпывающий ответ: хаена показала отставленным большим пальцем куда-то за дом, очевидно на задний двор. Поблагодарив, Адамас поспешил к углу барака, от которого в прошлый раз заглядывал к Бельфегору, и, услышав разъярённый голос собственной сестры, как и тогда, остановился на повороте.

— Признайся честно, ты держишь меня за дуру?! — грозно спросила Миа, и Адамас осторожно выглянул. Хорони, вся напряжённая и раскрасневшаяся, стояла возле когда-то вынесенного стола, за которым Бельфегор, похоже, делал записи, а вольготно расположившийся на стуле вытянув под стол ноги сын Аспитиса с каменным лицом собирал пистолет.

— Мне не совсем понятна суть ваших претензий, госпожа Страхова, — отстранённо проговорил он. — Перед этим упражнением я обозначил все необходимые действия по правильному обращению с моделью АГР-93. То, что у вас заклинило затвор, целиком и полностью ваша вина.

— Да это ты мне его таким подсунул! — Миа хлопнула ладонью по столу в сантиметре от Бельфегора, но тот не дрогнул и веком.

— Однако на ошибках учатся, госпожа Страхова, — продолжил хорон, будто его и не прерывали. — Теперь вы надолго запомните, что нужно делать, чтобы «агран» выстрелил. Какие-то ещё вопросы по занятию есть?

Адамас мысленно присвистнул: невероятно, неужели Бельфегор все эти две недели так общается с Миа? Вот это выдержка!

У Миа, однако, насколько он помнил, с выдержкой было хуже. От последней фразы своего преподавателя она всплеснула руками, топнула ногой и почти крикнула:

— Прекрати так со мной разговаривать!!! Это месть такая, что ли, за то, что я тебе отказала?!

— Это соответствующий вашему происхождению и поведению максимально корректный тон, требуемый для эффективной настройки вас на занятия, — Бельфегор закончил с пистолетом и повернулся к Миа, глядя ей прямо в глаза. — Вы можете подать письменное прошение о пересмотре нашего обращения друг с другом, обещаю ознакомиться с ним сразу по поступлении. А если короче, госпожа Страхова, — он позволил себе слабую улыбку, — не я это начал, и не мне это заканчивать.

Адамас кожей ощутил, как последние остатки терпения оставили его сестру: она оскалила зубы, сжала кулаки, будто вот-вот набросится на обидчика, но также он отлично знал, что обычно происходит после такого, поэтому не стал вмешиваться в их конструктивную беседу.

Миа не отступила от своих привычек: как и ожидал её брат, после этого максимального напряжения она расслабилась в ту же секунду и, так же как Бельфегор, вежливо улыбнулась.

— Я тебя поняла, Бельфегор. Вопросов по занятию нет. Я могу идти?

— Да, вы свободны. Расписание на следующую неделю у вас есть?

— Есть. До следующей встречи.

Мимо Адамаса Миа прошла в полуметре — и даже не заметила его. Покинув свой наблюдательный пост, Адамас двинулся к Бельфегору, уже готовясь поздравить его с тем, что тот умудрился грамотно поставить его взбалмошную сестрицу на место.

На звук шагов Бельфегор обернулся и ухмыльнулся, завидев его, так недобро, что Адамас в нерешительности остановился, так и не дойдя до его стола.

— Вы только посмотрите, кто пришёл, — Бельфегор встал и козырнул ему двумя пальцами. — Что такое? Шштерны слишком заняты, а с Кристианом не о чем разговаривать, и ты решил зайти ко мне? Не прошло и двух недель, как говорится?

Адамас опешил от этой неожиданной атаки, и, пока подбирал нужные слова, Бельфегор сделал три шага к нему и холодно посмотрел сверху вниз.

— Ради всех святых, не списывай это на ревность или обиду, — высокомерно усмехнулся он. — Мне лишь любопытно, сколько стоит твоя дружба. В кафетерии больницы ты заставил этих следопытов отсесть подальше, а уже назавтра — да и во все последующие дни — сам от них ни на шаг не отходишь. Могу сделать вывод: дружбой тут и не пахнет, ни в одном из случаев. Тебе что-то было нужно от меня, теперь — от них. Думаешь, раз я весь тут такой насквозь одинокий, буду ждать твоих визитов затаив дыхание?

— Бельфегор… — попытался вставить слово Адамас, но хорон вскинул руку, призывая его к молчанию.

— Я не закончил, Адамас. Я ничего не имею против взаимовыгодного обмена информацией: я рассказал тебе про то, из-за чего рассорились ГШР и МД, ты мне — о том, стоит ли попробовать увлечь твою сестру. К твоему сожалению, мне больше ничего от тебя не нужно. Но я дам знать, если что-то изменится.

Адамасу стало нехорошо. Они с Бельфегором вроде как и не клялись друг другу в вечной дружбе, но действительно неплохо сошлись во время того визита в больницу — и, не увлекись он так общением с Хасом и близнецами-терасами, он обязательно ещё зашёл бы к нему поговорить. Они ведь похожи, да и сколько можно было бы обсудить по поводу войн или Миа. А теперь своим выступлением Бельфегор загнал в тупик их обоих — ни одного отходного пути, что бы Адамас сейчас ни сказал, всё выйдет глупо и неискренне.