Смертеплаватели - [141]
Макс и вместе с ним первая сердечная подруга, умница-футуролог, всячески доказывали обратное. Нянька рода людского воистину не допустит в себя ничего, даже отдалённо похожего на вирус; да и выдумки Доули нисколько не схожи с программами, определяющими приоритеты Сферы. Что же касается нравственности оживших, то грош ей цена, если она может сохраняться лишь в тепличной обстановке. Пусть идеалы людей пройдут испытание, хотя бы и виртуальное. Да и что такое невероятно соблазнительное могут предложить эти «Владыки»? Убийства, разврат, наркотики? Но это вряд ли привлечёт тех, кому открыта вся творческая мощь Сферы…
Споры продолжались, однако никто не помешал доминанту — Хиршфельду — запустить опыт с аморальными двойниками первовоскрешённых, «хайдами». Когда же копии, получившие внушение «мага», погибли от рук тех, кого должны были соблазнить (кроме Левкия-второго, погрузившегося в беспробудное пьянство где-то на окраине античной развёртки), — Макс и его единомышленница восторжествовали окончательно. Человечность не беззащитна, она побеждает, — страшиться более нечего! И, при слабом сопротивлении прочих «сиамских близнецов», Макс дал возможность Доули распоряжаться энергией, достаточной для того, чтобы создать фантомы Истинных Владык, а также устроить их вторжение на Землю.
Но тут вмешалась Виола Мгеладзе. По крайней мере, так сочли Хиршфельд в единстве с подругой-футурологом. Понятия обид и мести были вполне архаичны — тем более, что участники любого конфликта, перейдя в динамику, мигом узнавали побуждения друг друга; узнав же, постигали, и угасала любая стычка… Однако пылкий любитель экспериментов, Максов полигом стал исключением. Уверенный в своей правоте, Хиршфельд не пошёл на прямой разговор с лётчицей. А после провала вторжения объявил со-личностям: не было ни поражения Владык, ни победы Существа-Солнца; просто сверхмощная воля Виолы, ведя за собой множество подчинённых воль, оттеснила и подавила (удар ниже пояса!) импульс, заданный желанием Доули. Сфера, как положено, подчинилась более массовому и интенсивному «хотению»…
Не смирившись, Макс поведал прочим «я», что поставит вопрос о своём праве на продолжение исследований. Поставит перед советом экспертов. Такие советы — наименьшие людские общности, обладающие некими властными полномочиями; нечто вроде собраний опытнейших мастеров того или иного дела…
И что же, — со-личности возмущения Макса не поддержали. Даже верная подруга не пришла в восторг от желания вынести их внутреннюю перепалку на суд экспертов. Двое других передали, что, по их мнению, опыт окончен; вторая сердечная подруга призвала найти среднее решение…
Очертя голову, Макс ринулся в спор со всеми сращёнными душами; ответы были столь же страстны… Оттого и не услышал полигом внезапного зова; не ответил множеству волн динамики, бившихся о порог незримой крепости.
«Ответь нам, пожалуйста! Макс! Это важно, это срочно!..» (В общем хоре можно различить яркий, острый импульс Виолы.)
Не откликается крошка-космос. Отблеск заблудившейся кометы проползает по чёрно-зеркальному боку шара.
«Просим тебя, Макс, отзовись!..»
Молчит сборная душа. Любое оружие прошлых веков, вплоть до аннигиляционных боеголовок, лишь скользнуло бы по броне перестроенной мерности. Конечно, энергии Сферы достаточно, чтобы раскрутить завиток континуума, — но Сферой Обитания управляют люди, а люди давно уже не применяют насилия. Неужели придётся?…
Участники Общего Дела, находящиеся на разных планетах, в искусственных объёмах или в свободном полёте, мысленно оборачиваются лицами друг к другу и совещаются. Их уже не десятки, а тысячи. Это — ещё более высокая власть в Сфере, чем собрания мастеров-профессионалов; естественная, изначальная власть, какую ещё сотни веков назад обретал сход общины. Каждый призвал родных и близких, друзей, учеников или наставников к участию в беседе, важной для всего человечества. Чтобы мысли, мелькнувшие на этом сходе, упаковать в неуклюжие сцепления звуков, понадобились бы дни и недели; чтобы записать их, были бы нужны целые тома. Но иное время царит, и общение продолжается считанные секунды. Словно незримые молнии перекрещивают Сферу. Словно летящие со всех сторон струи космических ветров свиваются в один тугой вихрь… Басовой нотой гудит тревога нескольких знатоков психики: молоды исторически полигомы — далеко им до совершенства — несогласие между разными «я» подобно древнему безумию, звавшемуся расщеплением личности — неизбежный, но опасный путь…
В несколько микросекунд решение принято. Сфера получает приказ, исходящий от массы согласованных воль. Нет, никакого штурма крепости, никакого нарушения прав
