Смертельный выстрел - [31]

Не застав тюремщика на месте, толпа жаждущих мести людей осмотрела его жилище, которое нашла также пустым, и поняла, в чем дело. Днем Ефраим Дарк приходил в тюрьму. Все были убеждены, что золотой ключ открыл замки, и что арестант и тюремщик убежали вместе.

Действительно, так оно и было. Тюремщик Джо Гаркнесс не только оставил свой домик, но и не появлялся больше в колонии.

Теперь в этом убийстве не было ничего необычного, как и во всяком другом, происшедшем ранее, и ничего не было необыкновенного в бегстве из тюрьмы. Благодаря найденной фотографии Елены Армстронг выяснилось, что убийство было совершено просто на любовной почве.

Но даже этот мимолетный интерес вскоре перестал бы занимать колонию и людей, привыкших, как и все миссисипийцы, к страшным происшествиям. Убийство было бы скоро забыто, если бы не то загадочное обстоятельство, что нигде не нашли трупа. Никто не сомневался в смерти Кленси. Но что же сталось с его телом? Его искали в продолжении нескольких дней, в лесу делали облаву, тщательно осматривали каждый куст, каждую рытвину. Болота и озера, а также и речки, где только находились близко следы убитого, были обследованы, но трупа не отыскали. Именно это необъяснимое обстоятельство поддерживало у людей любопытство и не давало забыть о трагедии. Прошли недели, а о нем еще говорили во всей колонии и ежедневно появлялись различные версии и предположения.

Иные даже верили, что Чарльз Кленси мог еще быть жив; многие обрадовались бы этой удаче, если бы не было столько доказательств его смерти. Если бы он был жив, то непременно вернулся бы домой, хотя бы даже и получил смертельную рану. Так думали люди. Если у него хватило сил удалиться от места убийства, он мог бы прийти к матери. Все знали, что он был нежный сын и очень любил мать.

Для соседей было ясно также и то, что живой человек не бросил бы ни ружья, ни шляпы: это было слишком уж нелепо. А кровь?!.. Нет, он не мог быть в живых.

Друзья питали еще слабую надежду на удачу, но никто не имел твердой уверенности.

В то время, когда в колонии говорили еще об этом убийстве, случились другие происшествия, потребовавшие своей доли внимания.

Ефраим Дарк вдруг продал плантацию, перешедшую к нему от Арчибальда Армстронга, новому владельцу. Более скромная плантация Кленси так же перешла в другие руки. Она находилась в аренде, а после смерти вдовы и исчезновения сына арендатор завладел всем, и никто ему не воспрепятствовал. Скот, земледельческие орудия, а также мебель и прочая движимость были проданы с аукциона.

Пенаты разорившегося ирландского дворянина достались тому, кто предложил за них больше. Редкие книги, картины и другие предметы, говорящие об образованности владельца, а также и некоторые драгоценности попали в деревянные домики, где их ценили только по аукционной стоимости. Наконец, домик был опорожнен и остался без жильца. Даже собаку, которая оказала такую важную услугу, открыв виновника всех этих бедствий, увел Саймон Вудлей.

Так шли дела в местах, где полковник Арчибальд Армстронг был раньше плантатором и которые украшались присутствием его дочерей.

Все теперь изменилось. Колония стала похожа на разрушенный храм, у которого отняли столбы, его поддерживающие, и который готов рухнуть.

Глава XXXV. ИСПУГАННЫЙ ЛОДОЧНИК

«Куда девался труп Кленси?»

Вопрос этот задавали друг другу его приятели и знакомые в продолжении многих недель после его исчезновения. Один только человек знал, что сделалось с телом. Личность эта совсем неизвестна читателю, но она сыграла довольно важную роль в событиях, случившихся вскоре после убийства Кленси.

Сцена, где произошли эти события, уже была изображена, и мы только напомним ее. Это то самое место под кипарисами, где Дарк сделал смертельный выстрел по своему ненавистному сопернику.

После поспешного бегства убийцы там все было спокойно, как если б он преуспел в своем преступном намерении. Лес в окрестности сделался даже молчаливее; повторные выстрелы и шум борьбы испугали его обитателей: четвероногих, птиц, насекомых, пресмыкающихся, и заставили их прекратить ночной концерт.

Молчание это продолжалось, когда они услышали новые звуки, конечно, не принадлежащие к их дикому оркестру и бывшие для многих из них враждебными. Это был вой собаки, слышанный уже ими несколько минут назад и на этот раз более заунывный.

Нет надобности пояснять, чья собака выла в лесу.

Будучи ранена в шею Ричардом Дарком, она не ушла домой, так как знала, что не найдет там хозяина; привязанность к нему превозмогла в ней страх, и собака возвратилась к месту трагического события. Она приближалась сперва осторожно, а потом, не видя никого, пошла бодрее. Очутившись у дерева, под которым произошла смертельная встреча, собака подняла голову и осмотрелась с очевидным изумлением. Она ожидала найти своего господина там, где только что видела его лежащим на земле. Но она его не нашла, а увидела только мох, разбросанный по земле и накиданный кучей в одном месте. Собака залаяла, потом, наклонив нос к земле, обежала вокруг дерева, входя во все углы, всюду обнюхивая; возвратилась к месту, откуда она начала поиски. Уловив запах крови, испарение которой исходило из-под мха, одним прыжком она бросилась на кучу и начала разгребать его; отбрасывая кусты мха мордою и раскапывая лапами, вскоре она открыла верхнюю часть тела: голову, грудь, руки и плечи, а потом легла возле, завыла и принялась лизать еще не охладевшее тело. Через несколько секунд от тихого воя она перешла на громкий и жалобный, который был слышен на расстоянии мили в лесу.