Смертельный розыгрыш - [55]

Роналд снова перешел на деловой тон.

— Да, вы правы. Мое упущение. Сейчас я позову Чарли Максвелла. Он знает все досконально; оказывается, они близкие приятели с этим инспектором из Скотленд-Ярда, вместе тянули лямку.

Пока мы дожидались Максвелла, я вдруг подумал, что если Роналд и в самом деле убийца, ему очень повезло: сыщик, состоящий у него на службе, хорошо знаком с полицейскими, которые ведут расследование. Но так ли это на самом деле?

Появился Чарли Максвелл — при черном галстуке, с таким выражением лица, какое, вероятно, бывает у немого на похоронах. Будь бедная Вера жива, она не преминула бы от души посмеяться над ним. Роналд велел ему доложить о ходе следствия — таким тоном председатель обращается к членам подкомитета. Резюмирую изложенные им факты.

В качестве яда использовалась синильная кислота. Вера вдохнула смертельную дозу ее паров. К тому же она страдала «сердечной недостаточностью», чего я не знал и что наряду с сильным отравлением привело к летальному исходу.

Мысль опрыснуть Веру духами принадлежала Элвину, который принес чехольчик и резиновую грушу. И он тоже отравился ядовитыми испарениями. В этот розыгрыш, насколько известно полиции, посвящены были лишь трое: он, Вера и Роналд. Естественно предположить, что Элвин поделился секретом со своим братом, но тот категорически это отрицает, а сам Элвин не помнит, говорил он что-нибудь или нет.

Сразу же после убийства Элвина обыскали, в его кармане обнаружили большой флакон духов «Арпеж», где не хватало как раз той порции, которую он отлил в чехольчик. Этот флакон он намеревался преподнести Вере после раздачи призов.

Чехольчик с духами был найден позднее рядом с помещением для жюри. На нем оказались лишь отпечатки пальцев Элвина. Смертоносный чехольчик ничем не отличался от своего двойника.

Элвин показал, что чехольчик с духами он принес в своей старой сумке, а сумку повесил на крючок. Подменить чехольчик можно было в любое время, но сделать это мог только человек, посвященный в тайну.

И Роналд и Элвин много раз входили в комнату для жюри и выходили из нее. Берти показал, что он был там лишь однажды: перед тем как начать речь, Элвин попросил его принести чехольчик из своей сумки.

Полиции еще не удалось установить, где взяли яд.

— Что вы об этом думаете?— спросил Чарли Максвелл, изложив все известные ему факты.

— Здесь есть одно трудно объяснимое обстоятельство,— ответил я.— Затеял розыгрыш с духами Элвин, он отлично знал, что будет в центре всеобщего внимания, но почему-то забыл прихватить с собой чехольчик с духами, когда все они поднялись на помост.

— Жарьте дальше, сэр!— с воодушевлением вскричал Чарли, забыв о разыгрываемой им роли немого на похоронах.— То же самое, точь-в-точь, говорит и инспектор.

— А как это объясняет Элвин?— спросил Роналд.

— Говорит, что это просто выскочило у него из головы.

— Не очень убедительное оправдание,— заметил Роналд.

— Не могу с вами согласиться. У кого не бывает провалов в памяти. А Элвин — рассеянный старый чудак. И все же трудно допустить, чтобы убийца забыл взять орудие убийства.

— Простейшая хитрость. Для отвода глаз,— нетерпеливо фыркнул Роналд.

— А по-моему, это свидетельство его невиновности.

— Какие еще соображения, мистер Уотерсон?

— Прежде всего необходимо удостовериться, не знал ли кто-нибудь о задуманном розыгрыше. Элвин мог проболтаться брату, у него просто недержание речи. И Вера могла проговориться.

— И я мог проговориться,— вставил Роналд.— Но вот не проговорился же.

— Вполне вероятно, что убийца постарался посвятить в эту тайну как можно больше людей. Чтобы все они оказались под подозрением.

— Его не устраивало соотношение два к одному, так, что ли?— сказал Чарли.

Роналд не сводил с меня глаз.

— А отпечатки пальцев?— спросил я.

— На чехольчике с духами — отпечатки пальцев Элвина, на том, что с ядом,— его и Берти. Это не позволяет сделать окончательных выводов. Отпечатки пальцев можно легко стереть носовым платком. Что-нибудь еще, сэр?

— Да, самое главное. Вы говорите, что розыгрыш с духами придумал Элвин. Это действительно так, Роналд?

— Я же сказал,— запальчиво произнес Роналд: он явно оборонялся.

— Меня удивляет, что вы с Верой согласились.

— Ах, вот оно что. Но ведь мне… но ведь нам и в голову не могло прийти, что… кто-то… воспользуется этим для…

— Я не о том. Это была такая детская затея. Нелепая. Бьющая на дешевый эффект. Не скажу прямо, вульгарного пошиба, но все же унизительная и очень уж странная. Не могу понять, почему вы с Верой согласились.

Роналд сидел неподвижно, обуреваемый гневом, причин которого я не мог постичь.

— Не скрою, сначала мы немного сомневались, но…— И вдруг его прорвало.— Меня возмущает ваше высокомерие. Да кто вы, собственно, такой, чтобы указывать, что для меня унизительно! Вы, видимо, думаете, что если я разговариваю с вами, понизив голос…

— Не кричите на меня, Роналд. Я не из тех, кого можно взять на испуг.

— Джентльмены, джентльмены,— принялся увещевать нас Чарли Максвелл.

— Вы же признались, что у вас были сомнения,— продолжал я, с новой болью ощущая весь ужас понесенной утраты.— У вас могло быть лишь две причины согласиться на эту затею. Причина первая: вы терпеть не можете Элвина и были бы рады прилюдно выставить его глупцом.