Смертельный розыгрыш - [47]

Когда, преодолевая свежеющий ветер, который забрасывал бушприт хлопьями пены, мы возвращались обратно в Уэймут, я перехватил взгляд Эдварда, устремленный на Дженни. Еще одно очко в его пользу: яхтсмены, как и все моряки, частенько так увлекаются своим делом, что забывают о пассажирах. Дженни сидела рядом со мной в кокпите, бледная как полотно.

— Тебя укачало, любимая?— шепнул я.

— Море здесь немного неспокойное,— сказал Эдвард.— Ничего, скоро мы окажемся под прикрытием.

— Нет-нет, еще рано причаливать,— запротестовала Дженни.— Странно только, что у меня вдруг начался жуткий озноб. Но и впрямь холодно. Надо бы накинуть свитер.

Нырнув в кабину за свитером, я заметил на стене часы и барометр. Часы показывали 17.12.

Дженни очень быстро оправилась и тоже взялась за румпель, тем временем Сэм со зловещим видом допрашивал хозяина яхты, есть ли на борту тазик или придется травить прямо в шпигат[37].

Мы были в открытом море до шести, затем включили мотор и поднялись по Ноту до нашего причала. Эдвард настойчиво приглашал нас на новую морскую прогулку в самое ближайшее время. Когда он помог Коринне подняться на берег с низкого суденышка, ее глаза сияли, и все время, пока мы ехали домой, она с довольным видом молчала.

Случилось так, что я вошел в дом первый — у нас в сельской местности входные двери не запирают,— и сразу же увидел, что с люстры в холле свисает тельце мертвого Бастера.

Сэм ставил машину в гараж. Дженни и Коринна собирались уже войти, но я остановил их:

— Дженни, дорогая, сходи, пожалуйста, с Коринной в таверну и купи мне сигарет. У меня ни одной не осталось.

Дженни, очевидно, почувствовала необычную настойчивость в моей просьбе, и они с Коринной вышли в проулок.

Через минуту подоспел Сэм — и тоже уставился на щенка. Потрясение было ужасное. Только последний подонок мог убить щенка молодой девушки и повесить его на люстре. Это просто не укладывалось в голове. Даже Сэм, а ему как репортеру пришлось уже видеть двух самоубийц, с таким трудом переводил дух, точно его изо всех сил хватили кулаком в грудь.

— Боже милосердный!— вскричал он.— Какое счастье, что Коринна не успела войти, не то бы она наткнулась прямо на…

Приподнявшись на цыпочки, он отвязал проволоку от люстры. Другой конец проволоки был туго затянут на шее Бастера. Тельце уже остыло.

— Из этой проволоки делают силки для кроликов,— сказал Сэм.

— Послушай, она не должна его видеть. Они вернутся через несколько минут.

Я взял тряпку и стал вытирать пол под люстрой. Я еще не кончил, а Сэм уже исчез с мертвым щенком. В критических обстоятельствах он действует с молниеносной быстротой. Когда Дженни и Коринна возвратились, я сказал им, что пока нас не было, Бас-тер удрал из кухни,— тут я показал на приоткрытое мной в самом низу окно. Сэм, добавил я, отправился его искать.

— Но я готова поклясться, что закрыла перед уходом окно,— промолвила Коринна.

Сэм вернулся через полчаса. Он сказал Коринне, что нашел щенка в четверти мили ниже по склону. Бедняжка сунул голову в старый кроличий силок и задохнулся. Это был щекотливый момент: Коринна, вероятно, знала о миксоматозе[38], но она только проронила:

— Бедный мой лапочка! Это моя вина. Должно быть, я все же оставила окно открытым.

И снова мой замечательный сын проявил находчивость. Хорошо понимая, каким бременем может лечь такая небрежность на ее совесть, он поспешил принять вину на себя: это он перед уходом открыл окно внизу; день был жаркий, и он боялся, что щенку будет душно, но не предполагал, что тот сможет пролезть в оставленную им узкую щель. Он не заметил, что Коринна открыла окно вверху.

— Я похоронил Бастера,— продолжал он.— Если хочешь, могу показать тебе место.

— Как-нибудь в другой раз. Спасибо, Сэм.

— И, само собой, я куплю тебе другого щенка. Хоть он и не сможет заменить Бастера.

— Ты так добр ко мне, Сэм… А какой это был счастливый день. Пока не…

Коринна была на грани слез, но все же расстроена не так сильно, как я опасался. Меньше, чем Дженни на ее месте. Только тут мне пришло в голову, что первой в дом должна была войти Дженни. Может быть, на это и был расчет убийцы Бастера.

Когда Дженни и Коринна отправились спать, я похвалил Сэма:

— Ты действовал просто мастерски. Очень тебе благодарен.

— Я подумал, что это наилучший выход.

— Не говори Дженни, где мы нашли щенка.

— Поверила ли она моей байке? Не удивилась ли тому, что ты послал их за сигаретами.

— Не уверен. Но я не хочу, чтобы у нее возобновилась мания преследования. Мы будем держаться твоей версии. Хотел бы я видеть лицо этого проклятого шутника, когда он услышит, что Бастера нашли мертвым на склоне холма.

— Ты еще увидишь. Когда будешь рассказывать об этом.— Сэм хлебнул виски.— А Дженни у нас случаем не провидица? Не телепат? Ты помнишь, что было на яхте? Как у нее ни с того ни с сего начался озноб?…

— Это случилось в семнадцать двенадцать — плюс-минус минута.

— Когда все деревенские пьют чай. И не так жарко.

— К чему ты клонишь, Сэм?

— Как раз тот час, когда Икс мог проникнуть в наш дом незамеченным.

— Ясно. И все-таки это было очень рискованно. • — Не так уж рискованно, если зайти сзади и открыть боковую дверь. Этот Икс, очевидно, услышал, как скулит Бастер, прося, чтобы его выпустили из кухни.