Смертельный рейв - [10]
А пока ему следовало пережить общение с отчимом. Какова будет реакция Далтона, когда он увидит на пороге дома пасынка? Изобразит радушие, или же, напротив, спустит с цепи всех собак. И что скажет мать?
Остановившись перед дверью, Рэй помедлил, прежде чем решился нажать на кнопку звонка. Странно, он вырос в этом доме, но теперь совершенно не чувствовал, что это родное для него место. Дом стал чужим. В нём больше не было пространства для «недостойного» члена семьи. Подросток ощутил, как к горлу подступил тугой комок, а в глазах защипало. Когда-то всё было совсем по-другому, но после смерти отца жизнь изменилась. В памяти Рэя существовали отдельные фрагменты раннего детства, и все они озарялись ощущением счастья. Отец и сын, держась за руки, шли вместе под яркими солнечными лучами. Отец рассказывал что-то интересное, а мальчик увлечённо слушал его. Настоящая семейная команда.
Рэй отмахнулся от воспоминаний и дважды позвонил в дверь. Когда она открылась, в образовавшемся проёме появилась плотная фигура отчима. Судя по всему, он никак не ожидал увидеть перед собой именно этого молодого человека.
— Ты? — с некоторым презрением произнёс Далтон.
Парень посмотрел на висящий подбородок мужчины, на его круглые плечи, безобразный живот и почувствовал охватывающее его отвращение к толстому ублюдку.
— Явился, не запылился, — отчим выглянул на улицу, чтобы убедиться, что их сейчас никто не видит.
— Мама дома? — постарался держать себя в руках Рэй.
— Её нет. А пока мне представилась такая возможность, хочу дать тебе один ценный совет. Проваливай туда, откуда пришёл. Если ты надеешься своими выходками испортить мои с Карлин отношения, то у тебя ничего не получится. Даже не рассчитывай!
— Какая же ты сволочь! — разозлился подросток, крепко стиснув кулаки.
— Из тебя никогда не выйдет толку, но хотя бы мать оставь в покое и позволь ей жить спокойно.
— Я тебя ненавижу. Ненавижу тот день, когда ты появился в нашей с мамой жизни.
— Вот она благодарность за те годы, которые ты сидел у меня на шее.
— Ты почти ничего на меня не тратил.
— А мне помнится, как вы едва сводили концы с концами после того, как умер твой папаша.
— Не смей называть его так, — злоба переросла в бешенство, и Рэй схватил Далтона за воротник рубашки.
— Полегче, молодой человек, полегче, — отчим с силой отдёрнул от себя руки пасынка.
— Я тебя ещё достану, тварь, — с этими словами подросток развернулся и поспешно направился прочь.
Его трясло от ярости. Он едва сдержал себя, чтобы не врезать Далтону по его обрюзгшей морде с поросячьими глазками. С каким бы превеликим наслаждением он убил бы отчима голыми руками. Счастливый сукин сын во второй раз за последнее время избежал встречи с кулаками Рэя. Что-то подсказывало подростку, что больше контролировать собственный гнев ему не удастся, и тогда кровопролития не избежать.
В половине девятого Рэй уже стоял у фонтана. Он не хотел пропустить приход Виолет, если она появится здесь на несколько минут раньше. Впрочем, девушки редко приходят вовремя, поэтому данная предосторожность могла оказаться лишней. И всё-таки подросток принялся терпеливо ждать.
В голове шевелились различные сомнения относительно того, откликнется ли она вообще на его приглашение встретиться, но он старался тут же избавиться от них.
Всякий раз, когда Рэй смотрел на часы, он с удивлением обнаруживал, что прошло не более двух-трёх минут с момента последней проверки времени, хотя по его ощущениям стрелки должны были сдвинуться как минимум на четверть часа.
А что, если Виолет в силу каких-то обстоятельств не сможет сегодня прийти? Не потому, что не захотела, а потому что именно не смогла? Откуда Рэю знать, что она придёт, к примеру, не сегодня, а завтра? Или ему теперь придётся каждый вечер стоять рядом с фонтаном и вертеть головой по сторонам, искренне надеясь увидеть, как она направляется в его сторону?
Его сердце болезненно сжималось, если он видел какую-нибудь девушку, отдалённо напоминающую Виолет. Мысленно подросток подбирал слова приветствия, но потом понимал, что обознался. Между тем, минутная стрелка поднялась вверх до предела, возвестив о наступлении девяти часов.
Сегодня Холден и Гэйдж звали Рэя в кинотеатр на какой-то новый фильм со Стивеном Сигалом. Кажется, он назывался «В засаде» или «В осаде», Рэй точно не помнил. Друзья уверяли, что кино будет высший класс, потому что те, кто уже видел его, отзывались о нём с большим восторгом. Но при выборе посмотреть боевик о крутом парне или провести вечер с Виолет подросток предпочёл второй вариант.
Прошло ещё пятнадцать томительных минут, а девушка по-прежнему не появлялась. На всякий случай Рэй обошёл фонтан вокруг, чтобы убедиться, не пропустил ли он её где-нибудь. Может быть, она ждёт его с другой стороны? Нет, похоже, что её нигде нет.
Подросток опустился на скамейку и принялся смотреть на брызги фонтана в свете вечерних фонарей. Бесконечное множество капель соударялось друг с другом, разлетаясь в разные стороны, а самые мелкие из них даже достигали лица, даруя удивительную свежесть. Рэй знал, что на зиму воду в фонтане перекроют, чтобы она не перемёрзла и не испортила трубы. Между тем, до наступления холодов оставалось не так уж и много времени. Он представил, как с неба срывается первый снег, почти полностью покрыв голову ждущего человека, — его голову.
Однажды утром Вернон Левитт, тридцатидевятилетний руководитель небольшой строительной фирмы, обнаруживает, что мир странным образом изменился. Все люди вокруг куда-то исчезли.
В жизни Джорджа Сиборна появляется загадочная прорицательница, которая предрекает ему смерть через 21 день.
Считается, что в Природе всё взаимосвязано. Но, распространяется ли этот закон на Время? Рэй Бредбери считал, что распространяется. В одном его рассказе, раздавленная в Меловом периоде бабочка, изменяет результаты президентских выборов в наше время. Но, так ли это на самом деле? Влияет ли совершённое нами в Прошлом на наше Настоящее? И не повлияет ли совершённое нами в Настоящем на Будущее? От кого это зависит и какие кровавые плоды нам придётся пожинать?
В результате работы изобретения Фрэнка Амблера между нашим миром и миром твари — мёртвым временем — образовалась своего рода «прореха», и тварь вырвалась наружу… Тварь снова оказалась запертой в ловушке мёртвого времени. Мальчишка перехитрил её, а детектив воспользовался удобным моментом — и застрелил. Но он уничтожил лишь оболочку, необходимую для обитания в земном мире. Твари нравилось иметь физическое тело, нравилось чувствовать власть над другими живыми существами. Потеряв всё это, тварь осознала, насколько мучительным является пребывание здесь, в мёртвом времени. Возможно, однажды ещё какой-нибудь учёный проделает брешь между мирами, и тогда твари удастся вырваться наружу.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.