Смертельный номер - [31]

— Для начала вам придется кое-что объяснить, — проговорил голос с вершины ближайшего холма. (Или это был пригорок? У меня всегда были трудности с употреблением этих слов.) Все повернулись, чтобы посмотреть, кто пришел.

— А, это наш торговец скобяными изделиями! — воскликнул Безумный Дядя Джек.

— Здравствуйте, мистер Коллинз, — махнула ему рукой Безумная Тетя Мод. — Кстати, я пораскинула мозгами и вспомнила, что вы мне нравитесь!

По правде говоря, это был не мистер Коллинз, а Великий Дзуккини. Он прискакал на «позаимствованной» лошади без седла; за его спиной сидела прекрасная Даниэлла, чьи нижние юбки развевались на ветру.

— Как украденные вами драгоценности оказались в моих мешках? — потребовал ответа Дзуккини.

— Даниэлла! — воскликнул Эдди, роняя мешок. — Ты пришла мне помочь!

— Это была идея Гарольда, — отозвалась она. — Он не захотел оставлять тебя с такими, как он, — кивнула она на грабителя-миллиардера Гавкина, или Артура Бранта (если вам так больше нравится).

Гавкин выпрямился во весь свой — очень маленький — рост и посмотрел на эскаполога, продолжая крепко сжимать в кармане револьвер. На его лице отразилось чувство гордости.

— Меня судили, дали срок и посадили в тюрьму, но за это время не нашли ни единой из украденных мной драгоценностей. Они обыскали мой городской дом, загородное поместье и перерыли половину деревни Гавкино, но остались с носом. (Он не имел в виду, что лица, которые занимались розыском, могли потерять носы; это всего лишь фигура речи, означающая, что кто-то не добился цели.) Они ничего не нашли, потому что я прихватил драгоценности с собой в тюрьму. Сами посудите, кому могло прийти в голову искать их там? Когда мы с Костоломом и Гробсом разработали план побега, я не мог допустить, чтобы меня схватили с драгоценностями. Поэтому, когда вы пришли в тюрьму и заказали для своего представления мешки для песка, я решил наполнить их своими сокровищами…

— Выходит, драгоценности «освободились» раньше вас! — воскликнул Эдди.

— Именно так…

— К чему все эти разговоры? — спросил мистер Диккенс, который видел открывающиеся и закрывающиеся рты, но не расслышал ни слова из того, что было сказано. — Осталось всего несколько страниц до конца последнего эпизода. Теперь нужны действия, а не слова!

Разумеется, никто не понял, что он имел в виду, но у всех зачесались руки — каждому захотелось что-нибудь сделать.

— Я должен сказать вам одну вещь, Брант, — обратился к преступнику Лаллигэг, опустив голову, как разъяренный бык, готовящийся растерзать тореро. — Мой револьвер не заряжен!

Гавкин достал из кармана револьвер, который ранее отнял у Лаллигэга, и — думаю, этот поступок должен быть поставлен ему в заслугу — выстрелил в воздух, а не в приближавшегося к нему детектива (а ведь он мог шарахнуть в него на тот случай, если детектив из агентства Пиклтона солгал и револьвер все-таки был заряжен).

Раздался щелчок — достаточно громкий, чтобы его услышали все (кроме мистера Диккенса, разумеется).

Лаллигэг не солгал: револьвер оказался незаряженным.

Гавкин увернулся от детектива, схватил мешок с драгоценностями, лежавший у ног Эдди (мальчик был настолько ошеломлен скоростью, с какой развивались события, что уступил преступнику без борьбы), и помчался вниз по склону пригорка.

Великий Дзуккини и Даниэлла поскакали за ним на лошади. Безумный Дядя Джек, Еще Более Безумная Тетя Мод и родители Эдди тоже ринулись в погоню, за ними последовал оправившийся от шока Эдди.

Только Вольф Таблет остался на месте: он устанавливал штатив, чтобы сделать исторические снимки.

— Никому не удастся украсть одежду моего внучатого племянника и уйти безнаказанным! — крикнула Безумная Тетя Мод, которая довольно смутно представляла себе смысл происходящего (например, кто был преступником, а кто детективом, что за история произошла с драгоценностями и в чем суть эскапологии), однако она твердо знала, что негоже мальчику разгуливать по болоту почти голым. Поэтому она метнулась наземь, чтобы схватить металлическую гирю, которую Гавкину, несшему мешок, пришлось теперь волочить за собой.

Если бы кому-нибудь из нас довелось воочию увидеть эту сцену, мы подумали бы, что присутствуем на матче по регби. (К вашему сведению, первый такой матч был проведен в 1820-е годы; игра уже существовала, но ее правила не установились, и мало кто из людей того времени действительно присутствовал на матче по регби.)

Однако это не остановило Гавкина. Он просто продолжал бежать по торфянику, волоча за собой не только гирю, но и Безумную Тетю Мод.

Когда она нырнула вниз после очередной кочки, Малькольм — или это была Салли? — выскользнул у нее из рук и был ловко подхвачен ее внучатым племянником Эдди, бежавшим рядом.

Мальчик сиял от гордости за свою двоюродную бабушку, которая не побоялась бросить вызов гению преступного мира. Она и его вдохновила на решительные действия.

Короче говоря, Эдди изо всех сил кинул Малькольма в убегающего преступника.

Раздался громкий стук, свидетельствовавший о том, что чучело горностая вступило в прямой контакт с затылком преступника, после чего послышался громкий крик. Гавкин резко остановился, но мешок с драгоценностями продолжал двигаться по инерции: он вылетел из рук грабителя и раскрылся — и все его содержимое высыпалось на землю.