Смертельные тайны замка Тодлебен - [41]

— История и простая, и сложная одновременно. Я не имею отношения к убийству профессора, и к похищению бумаг.

— Значит к остальным имеете? — инспектор заметил не соответствие в словах модельера.

— Для того, чтобы понять, что произошло, и какая роль в этих события была моей, мне надо рассказать о прошлом. Моём и чужом. Это поможет многое понять. Рассказ затронет людей, которые были убиты и еще живы, — он осмотрел присутствующих, не задерживая взгляда на ком-то персонально. — И еще инспектор, сидите спокойно, я не собираюсь на вас нападать или бежать, или причинять кому-то здесь вред. Даю слово. Присаживайтесь и делайте выводы, — он в примеряющем жесте поднял руки.

— Для начала напомню некоторые факты, произошедшие в этом замке. Курт, я спросил вас в библиотеке, есть ли в замке призрак. Помните?

— Да. Я тогда рассказал несуществующую легенду о проклятом рыцаре и напугал девушек, — озадачено произнес молодой человек.

— Вы хотите убедить нас, что убийства связаны с прошлым замка? С приведениями? — инспектор начал закипать, как горячий чайник на плите.

— Успокойтесь уже! Первое убийство произошло из-за тайн, которое несет в себе прошлое. И призрак принимал в этом непосредственное участие.

— Да вы издеваетесь над нами, — взвыл инспектор.

— Уф. Как же всё не просто, — Труа спокойно смотрел на инспектора.

— Попытайтесь объяснить нам свои слова господин француз, — голос инспектора был суров.

— Удар в шею на котором вы строите свои подозрения действительно очень специфический. Но в этой комнате есть человек, который также владеет им!

— Кто этот неизвестный? Говорите! Ну… — Инспектор привстал с кресла.

— Я подозревал, что этот человек — Призрак или убийца, который в сговоре с ним!

— Плевать на приведения, назовите имя!

— Я подозревал барона Вильгельма.

Все просто онемели от этого. Барон с удивлением посмотрел на модельера.

— Меня? При чем здесь я? — глухо спросил барон Вильгельм.

— Ваша походка барон.

— Моя что?

— Походка и взгляд. Вы двигаетесь не как обычный человек. Вы напряжены, готовы всегда к неожиданности, пружинистый осторожный, но в тоже время, уверенный шаг. Вы привыкли так двигаться, это на уровне инстинкта. Когда Вы заходите в любое помещение вы моментально оцениваете обстановку, пути отхода. С собеседником — вы смотрите и прикидываете, на что он способен. Вы всегда готовы к любому повороту событий. Этот анализ ситуации появляется во взгляде на секунды и исчезает. Но невозможно избавиться от этого. Все на уровне инстинктов, которые отрабатывались годами. Предположу, что вы барон служили в вермахте. Так?

— Служил, но очень давно, — нехотя ответил барон Вильгельм.

Астрид с удивлением посмотрела на него.

— Я думаю, вы проходили специальную подготовку и оттачивали ее на войне. Я прав?

Барон помолчал и сказал:

— Я начинал службу в 1934-м в звании лейтенанта. Вермахт. Пехота. Потом был замечен командованием и отправлен сначала на одни курсы, потом другие. Везде с отличием. В итоге я принял командование подразделением специального назначения. Рота. Мы были универсалами. Действовали и в горах, и в лесу, и в песках Африки, и на равнинах. Использовали нас и как штурмовое подразделение, так и диверсионное в глубоком тылу врага. Я участвовал во многих войнах, больших и малых. Вышел в отставку в декабре 40-го. Майором. В моем подразделении проходил службу Отто Скорцени, тогда он не был так знаменит. Просто унтер, хотя и способный.

— А почему вы ушли в отставку? — спросила Астрид.

— В ноябре 40-го мое подразделение дислоцировалось недалеко от одного концентрационного лагеря в Польше. И было рекомендовано отрабатывать навыки уничтожения противника на заключённых этого лагеря. Я прибыл туда для согласования тренировок с руководством лагеря, и они для меня провели экскурсию. Эти несколько часов я буду помнить всегда. Мне до сих пор снятся кошмары. Именно тогда я понял, что сражаюсь на стороне Зла. Я солдат и много раз убивал, но уничтожал врагов Германии! Я воевал против солдат! А то, что творили эти… Они получали удовольствие от того, что делали и с гордостью носили черную форму СС. Я подал в отставку и как меня не уговаривали, и не угрожали мне, я больше не желал воевать под знаменами Рейха. Поэтому я ненавижу войну! Что касается специального парализующего удара, то я им владею в совершенстве.

— Понятно, почему вы хотели уничтожить бумаги в библиотеке, — сказал инспектор, — когда крались за ними ночью.

— Я смотрю не только у меня интересное прошлое, — усмехнулся Труа, — примерно что-то в этом духе я и предполагал. Поэтому я Вас и подозревал. Но я не смог понять мотива и после того как мы сидели и рассуждали о возможностях каждого убить, я понял, что вы не имеете к этому отношения. Вы находились на кухне, оказывали помощь людям и не могли убить Петермана! Вообще, отравление прислуги, смерть Отто фон Гальбаха и Клауса Петермана, не связаны с убийством профессора Шульца. Это совершенно разные мотивы!

— Как это понимать? — удивился инспектор.

— Простите, я на много забегаю вперед. Без прошлого не понять событий в замке. История долгая, фактов для осмысления много, но без них нельзя.