Смертельные ловушки: Выживание американской бронетанковой дивизии во Второй мировой войне - [98]

Рядом с башней возвышалось несколько огромных градирен — железобетонных башен высотой около сотни метров и диаметром около семидесяти пяти. С их верхушек немецкие наблюдатели корректировали артиллерийский огонь. Несколько выстрелов из танковых орудий оставили глубокие, зияющие выщербины в кромках башен и уничтожили вражеские посты, но, исключая это, электростанция почти не пострадала. Ее работники при нашем приближении погасили печи и заглушили турбины. Следует заметить, что электростанция была оснащена американскими турбоэлектрогенераторами фирмы «Вестингауз». Котлы и большая часть вспомогательного оборудования тоже были американского производства.

Крупный углехимический завод по соседству обслуживали конвейерные ленты, подвозившие бурый уголь к огромным вертикальным сушилкам. Только что добытое сырье походило в этом состоянии на сырой черный песок. После сушки часть угля шла в печи и котлы, а часть — на переработку. На заводе уголь прессовали в лигнитовые бруски для отопительных печей в немецких домах, а также перерабатывали в смазку и низкосортное горючее для армии. На железнодорожных ветках, подходивших к заводу, стояло множество полных таким топливом вагонов-цистерн, готовых к отправке на армейские склады.

Все подъездные пути и дороги, идущие на восток, проходили по узким полоскам между карьерами, и немцы плотно заградили их баррикадами. Местность между карьерами, открытая, ровная и почти лишенная растительности, открывала идеальные сектора обстрела. Поскольку при преодолении этого участка мы потеряли изрядное число танков, на территории ТЭС «Фортуна» мы разместили крупный СПАМ. Если немцам удавалось обездвижить танк попаданием в гусеницу, они продолжали вести огонь по подбитой машине, покуда та не вспыхивала.

Тягачи приволокли на СПАМ один из новых танков М4АЗЕ2 — индекс Е2 означал, что машина экспериментальная. Мы получили несколько подобных машин — спешных попыток преодолеть отставание М4 в броневой защите. На лобовую броню у них было наварено дополнительно по 25‑мм броневой плите и еще 6‑мм слябы — на спонсоны. Это давало машине суммарно 89 мм брони в передней части и по 76 мм — с бортов.

Хотя такая слоистая броня уступала в прочности цельным плитам, это было намного лучше, чем ничего. Кроме того, на новые танки ставилась литая стальная башня, утяжеленная дополнительной броней: 127 мм лобовой, по 76 — с бортов и 50 — на корме. В довершение всего толщина маски пушки составляла 76—102 мм. Нам сообщили, что новые модели танков предназначались для прорыва вражеских позиций, однако на них стояли старые, короткоствольные 75‑мм орудия модели М2. Было непостижимо, что армейское руководство озаботилось укреплением брони, однако оставило прежним вооружение! Дополнительная броня придавала танку лишних три-четыре тонны веса, а его гусеницы оставались столь же узкими, что и у первоначальной модели М4АЗ. Это еще более ограничивало их использование на пересеченной, болотистой местности.

Несмотря на дополнительную броню, танк был дважды подбит из немецкой противотанковой пушки, имевшей высокую начальную скорость снаряда. Первая пробоина располагалась в «правом верхнем углу силуэта», то есть в стыке между укрепленной лобовой броней, спонсоном и крышей башни. Снаряд прошел над головой помощника водителя и срикошетировал прямо в боевое отделение. Вторая пробоина была в башне справа от пушки, рядом с перископом стрелка. Снаряд пробил 102‑мм маску орудия, еще 127 мм брони рядом с его цапфой и проник внутрь башни. Было трудно представить себе, как кто-нибудь из экипажа мог при этом уцелеть.

К нам прибывает «Супер-Першинг» М26А1Е2

Большая часть горнодобывающего оборудования завода изготавливалась, очевидно, на крупной сталеплавильне и в машинном цехе поблизости от электростанции. Эти помещения заняла ремрота «Си» — там имелись и просторные бетонированные площадки, и крытые мастерские.

На меня майор Аррингтон возложил особые обязанности. Сам дипломированный инженер, он, прежде чем вступить в армию, управлял собственным машиностроительным заводом в Брукхевене, штат Миссисипи. Когда я зашел к нему в трейлер, майор сидел, закинув ноги на стол. Глаза его блестели. Аррингтон едва заметно подмигнул сержанту Ваковскому и обернулся ко мне.

— Купер, — врастяжку проговорил он, — ты много и красиво рассказывал, какой ты у нас судостроитель и как полагается рассчитывать центр тяжести корабля. Но что я знаю совершенно точно — что ты единственный из наших офицеров, которому хватает наглости таскать в рундуке логарифмическую линейку. Ну так вот у тебя появился случай показать, на что ты способен.

Аррингтон был человек весьма проницательный, но имел склонность изображать вялого южанина. Он будто пытался показать, что в нем осталось достаточно от славного парня, чтобы сохранить чувство юмора — но при том и то, что он может лязгнуть зубами не хуже капкана, чтобы наставить тебя на путь истинный. Майор предложил мне присесть, и мы серьезно побеседовали. Он объяснил, что в наше распоряжение попадет единственный новенький «Супер-Першинг» — единственный, попавший на европейский театр военных действий. На этом танке был установлен опытный образец нового 90‑мм орудия Т15Е1 с 70‑калиберным (что означало длину, поделенную на внутренний диаметр) стволом. Чем больше калибр орудия, тем длиннее приходится делать ствол. Это дает пороховым газам возможность дольше оказывать давление на донце снаряда, и тот развивает большую скорость. С применением новых спецбоеприпасов орудие могло давать дульную скорость в 1175 метров в секунду, что примерно на 180 м/с больше, чем у 88‑мм орудия KwK43, устанавливаемых на немецких «Королевских Тиграх» PzKpfw VIb.