Смертельные ловушки: Выживание американской бронетанковой дивизии во Второй мировой войне - [17]
Под очередной выстрел из-за поворота со стороны шоссе Сен-Жан-де-Дэ — Ле-Дезер выехал полугусеничный бронетранспортер из 36‑го мотопехотного полка. Завидев, как машут руками прижавшиеся к земле механики, и услышав их крики, пехотинец за крупнокалиберным турельным пулеметом на крыше бронемашины сразу же понял, что происходит. Развернув пулемет, он дал короткую очередь по верхушке сосны. Крона словно взорвалась; наземь посыпались ветки, омела и снайпер. Вездеход при этом даже не затормозил.
После произошедшего снайперский огонь на какое-то время прекратился, и работа продолжилась. Но редкие выстрелы изредка слышались на протяжении всего дня. Снайперы унимались, только когда к сборному пункту приближались резервные части пехоты. Привыкнуть к тому, чтобы находиться под огнем, мы так и не сумели; оставалось только сносить его и продолжать работу.
К середине дня СПАМ почти заполнился танками и прочими подбитыми машинами. Хотя по временам к нам поступали грузовики или джипы, в первую очередь ремонту подлежали боевые машины — в особенности средние танки. Чтобы справиться со все усиливающимся потоком техники, нам пришлось расширить СПАМ на соседнее поле.
Тем временем рота «Би»[19] приписанного к Боевой группе Б ремонтного батальона выдвинулась на позицию в восьмистах метрах за рекой, южнее Эреля. Рядом со СПАМ находилось большое поле, и майор Джонсон сообщил мне, что хотел бы перевести лагерь роты «Би» туда.
Проезжая на джипе по прифронтовой дороге, я размышлял о случившемся за последние сутки. До того я был слишком занят, чтобы думать. Нескончаемый поток потрясений и ужасов оглушает рассудок, и тот просто переходит в другой режим работы, — когда все чувства немеют и мозг остается безучастен ко всем последующим событиям. Обычно мысли текут на трех разных уровнях сразу: о прошлом, о настоящем, о будущем. В подобных же обстоятельствах первыми отмирают рассуждения о будущем, и по мере того как расплывается прошлое, настоящее превращается в последовательность бессвязных событий. Я решил, что таким способом природа подавляет в нас тревожность и дает предохранительный клапан, позволяющий нам сохранить здравый рассудок. А ведь мне было ясно, что мне еще повезло по сравнению с пехотинцами, танкистами, артиллеристами и саперами, которые переживают куда больше непрерывных потрясений куда более долгое время. Им я искренне сочувствовал.
Я хорошо запомнил, как один солдат из 2‑й бронетанковой дивизии, сражавшейся с немцами в Северной Африке, определял разницу между американцами, лишь недолгое время пробывшими в бою, и англичанами, которые воевали два года: американцы дрались сегодня, чтобы завтра отправиться домой, а британцы дрались сегодня и молились, чтобы выжить и завтра драться снова. Полагаю, рано или поздно всякий солдат начинает смотреть на жизнь с этой точки зрения — если проживет достаточно долго…
К этому времени саперы перекрыли пролом в арке моста временным полотном, которое могло выдержать колесную технику. Когда я переезжал мост, навстречу мне по обе стороны дороги в колонну по одному маршировала очередная пехотная рота. Судя по чистым мундирам и чисто выбритым щекам, эти юноши впервые шли в бой. На юных лицах мешались восторг и тревога. Мне стало интересно — о чем они сейчас думают? Кажется, что для того, чтобы двинуться в бой, зная, что шанс уцелеть для тебя очень невелик, человеку требуется внутренняя сила, которую может дать только вера. Невзирая на ужас, боец находит в себе отвагу справиться со страхом и действовать, и действие позволяет ему выжить. Помню, я прочел где-то: «Отвага — это отмолившийся страх»[20].
Перебравшись через реку, мы проехали еще с километр по дороге, свернули направо, на проселок, и наконец въехали на вершину холма, где разместилась рота «Би». По обе стороны дороги на полях валялся дохлый скот; туши вздувались под жарким солнцем и воняли.
Я сразу же направился к капитану Рокмору, командиру ремроты Б нашего ремонтного батальона. Рок, как его прозвали, был высокий, тощий южанин с ленивым взглядом, ленивым говорком и тонким, острым чувством юмора.
— Рассказывай, Купер, — потребовал он. — Что за чертовщина там у вас творится?
Я объяснил ему, что потери техники очень велики и Дику Джонсону требуется помощь. Мы склонились над картой, и я показал ему поле, которое Дик выбрал под лагерь для роты «Би». Рок согласился и заявил, что с рассветом готов будет перебазироваться туда. К этому времени уже смерклось, и я решил переночевать в лагере роты «Би».
Смит, мой шофер, припарковал джип у живой изгороди и начал рыть окоп. Я взял лопату и присоединился к нему. Распаханная земля там была куда мягче, чем за рекой у Эреля. А копать тем более легко, когда на тебя не сыплются снаряды!
На двоих мы вырыли окоп размером примерно полтора на два метра и сантиметров шестьдесят в глубину. Сверху мы набросали срезанных веток, накрыли сложенными полупалатками и забросали землей: посередине слоем толщиной почти полметра, по краям, конечно, намного тоньше. С одного края мы оставили узкий лаз. Прямого попадания снаряда наш окоп, конечно, не выдержал бы, но от осколков он должен был нас защитить.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
В том 11 знаменитой "Библиотеки приключений" входят приключенческие повести мастеров жанра Василия Ардаматского ("Я 11–17", "Ответная операция") и Николая Томана ("Что происходит в тишине", "Взрыв произойдет сегодня", "В погоне за Призраком", "Made in…").Сборник включает также статьи Сергея Баруздина и Владимира Беляева об авторах.СОДЕРЖАНИЕ:Василий Ардаматский. "Я 11–17"Василий Ардаматский. Ответная операцияСергей Баруздин. Василий АрдаматскийНиколай Томан. Что происходит в тишинеНиколай Томан. Взрыв произойдет сегодняНиколай Томан.
Войска СС традиционно считаются элитой вооруженных сил Третьего рейха. Несмотря на это в их истории есть много темных пятен и неисследованных моментов. Настоящая книга -попытка приподнять завесу над таинственностью и более подробно рассказать читателю об этих моментах. В книге рассказывается о боевых операциях войск СС на Восточном и Западном фронтах, дается сравнительный анализ офицерского корпуса войск СС и приводится наиболее полные сведения о численности иностранных добровольцев в рядах войск СС.
