Смертельная красота болот - [25]

Оторвавшись от стены, я шмыгнула в тень и осторожно пошла навстречу. До цели оставалось каких-то полтора метра, когда неизвестный выключил фонарик и шагнул из кустов во двор.

Было очень просто пристрелить его на месте — на самом деле, так просто, что даже несколько нечестно. Конечно, вряд ли у кого-то могли возникнуть уважительные причины, чтобы красться к моему дому под покровом ночи, но с другой стороны — еще одно тело мне сейчас точно ни к чему. К тому же, убив незваного гостя, я не узнаю, что он замышлял.

Наконец определившись, я быстро сократила расстояние между нами, прижала дуло пистолета к его затылку и прошептала:

— Дернешься — и ты труп.

— Фортуна? — раздался в ответ перепуганный женский голос.

— Элли? — Я опустила ствол и для уверенности развернула ее к себе лицом. Элли уставилась на меня круглыми как блюдца глазами. — Какого черта ты творишь? Я же могла тебя пристрелить.

Она вдруг резко… ушла вниз, но не упала в обморок, как я поначалу подумала, а просто согнулась пополам, глубоко вдохнула и, медленно выдохнув, выпрямилась. Гораздо более спокойная на вид.

— Может, зайдем в дом? Не хочу, чтобы кто-нибудь меня увидел.

— Угу, я так и поняла, учитывая, что сейчас полночь, и ты не позвонила в дверь. — Я указала рукой на черный ход: — Я выходила через парадную. Жди здесь, пока я не выключу свет над крыльцом, потом заходи через заднюю дверь.

Я быстро обогнула дом, мельком поглядывая по сторонам. Ни в одном окне не качнулись, возвращаясь на место, шторы, но это не значит, что никто не наблюдал. Элли выбрала самый удачный маршрут, чтобы остаться незамеченной. А если соседи посчитают меня сумасшедшей, обожающей по ночам бегать в трусах вокруг дома — я совсем не против.

Разумеется, выходить на улицу в нижнем белье в Греховодье, скорее всего, противозаконно, но с этим я справлюсь, когда придет время.

Я выключила фонарь на заднем крыльце и открыла дверь. Пару мгновений спустя внутрь просочилась Элли. Я тут же щелкнула выключателем на кухне, и она вскинула руку, защищая глаза от яркого света, а потом часто заморгала, проясняя зрение. Мое восстановилось за секунду, и я повела подругу к столику для завтрака.

— Выпьешь что-нибудь? Кофе, например.

Я понятия не имела, что заставило ее продираться через мои кусты посреди ночи, но разговор явно предстоял непростой. Иначе Элли бы позвонила.

Она посмотрела на меня, не прекращая моргать:

— От кофе не откажусь. Все равно бессонница мне на какое-то время обеспечена — где-то на неделю. Ты меня до смерти напугала. Господи, Фортуна, где ты научилась так подкрадываться? Я неплохой охотник, но ничего не услышала.

Я пожала плечами, стараясь преуменьшить свои навыки:

— Беда всех одиноких женщин в большом городе. Я долго боялась высунуть нос на улицу после наступления темноты. Но зимы на Севере длинные, темнеет рано. В общем, я решила, что так всю жизнь пропущу, и записалась на эти занятия… ну, ты знаешь, самооборона и прочая фигня.

Явно впечатленная Элли покачала головой:

— Я тоже ходила на курсы в Новом Орлеане — по тем же причинам, разве что не из-за длинных зим. Но нас там ничему подобному не учили.

— С нами занимался бывший спецназовец. Наверное, многим показалось бы, что это чересчур, но я увлеклась и еще пару лет брала у него частные уроки. Оно того стоило.

И даже не совсем соврала. Большую часть моего обучения действительно взял на себя один из лучших спецназовцев в истории вооруженных сил. И я правда брала дополнительные уроки в обход установленного расписания и платежных ведомостей. Вот только он был отнюдь не в отставке, а вполне активен.

Боже, еще как активен.

Тренировки и все остальное, чем мы занимались с рейнджером Салливаном, — мои любимые воспоминания из новобранческих времен. Я нашла человека с теми же интересами и карьерными целями, что у меня. Кого-то, кто не стремился к голубому заборчику и прогулкам с золотистым ретривером. К сожалению, через полгода после нашей встречи, Салливана отправили в командировку. И она стала его последней.

Он — первый, кого я оплакивала с момента маминой смерти. Я не была в него влюблена — какие серьезные чувства за столь короткий срок? — но, думаю, вполне могла влюбиться. Возможно. Не знаю.

И не узнаю никогда.

Я задвинула мысли о Салливане подальше и, концентрируясь на текущей ситуации, уселась напротив Элли. На ее лицо постепенно возвращались краски, но она по-прежнему выглядела взволнованной. Видимо, была такой еще до того, как я ее напугала.

— Пара минут — и кофе готов, — сказала я. — Но, может, просветишь, с чего вдруг решила поиграть в шпионку посреди ночи? Снова мобильник сдох?

— Нет, но я побоялась его использовать. Мой сосед, мистер Уолкер, ведет любительскую радиопередачу. У него во дворе огромная вышка. Некоторые из моих частных разговоров по сотовому в итоге стали достоянием общественности. Подозреваю, что он вообще прослушивает все, покуда хватает диапазона. И я отключила домашний телефон, когда мама перебралась в дом престарелых. Нет смысла платить за то, что не используешь.

Я слегка напряглась, но постаралась сохранить внешнюю невозмутимость.

— Твой дом в четырех кварталах отсюда, верно?