Смерть зверя с тонкой кожей - [61]

Контролер поднял трубку.

– Комнату президента Нджалы, пожалуйста.

Ответил Эбботт:

– Да?

– Это Контролер.

– Что там с вертолётом?

– Мы достали военный.

– Я заказывал двухместный. И не надо рассказывать, что вертолёты не растут на деревьях. Достаньте.

– Мы делаем, что можем.

– Надеюсь, вы не воображаете, что я буду сидеть тут до завтра? Вертолёт должен быть тут ещё ночью. Даю вам полчаса, время пошло. Потом Нджала – покойник.

Эбботт повесил трубку.

– Зачем ему двухместный вертолёт? – спросил Контролер, – Что он собирается делать?

– Думаю, это я могу рассказать, – ответил Смит, – Имея в заложниках Нджалу, он пролетит пару миль, туда, где у него спрятана машина – с водителем или без. Прикончит Нджалу и вернётся в своё укрытие. На машинах, автобусах, поездах и любом другом транспорте, какой окажется под рукой. Это мастер импровизации.

Опять повисло молчание. Заговорил министр:

– Как остановить его? Как не дать убить Нджалу?

– Двухместный вертолёт будет здесь через полчаса, – сообщил Контролер, – Тогда же прибудет мобильная радарная установка. По крайней мере, мы его отследим.

– Он пойдёт под радаром, – возразил Смит.

– А если пустить за ними другой вертолёт? – предложил министр.

– Нельзя, если Нджала нам нужен живым и невредимым. Да и в любом случае он будет идти с выключенными огнями.

– А как он услышит наш вертолёт?

– Услышит, как только приземлится. И тогда – прощай, Нджала.

– Но как он приземлится в темноте? -спросил министр.

– Во время войны я сажал «Лайсандер» на размокшее поле при свете трёх парафиновых ламп. А вертолёт сажать намного проще, чем чёртов «Лайсандер». Кроме того, у вертолёта есть свой прожектор, который можно включить на пару секунд, чтобы оценить высоту. И даже если посадка выйдет жестковатой и вертолёт побьётся – Эбботт, полагаю, плакать не станет.

– Но в полёте Нджала может попытаться…

– Он будет в наручниках, – сказал Шеппард.

– Итак, – задумчиво подытожил министр, – можно сказать, что мы проиграли.

– А с нами и Нджала, – добавил Смит.

– Но не можем мы ничего не предпринимать, – возмутился министр, – Ну помните, как было с Херремой? Или историю со Спагетти-хаусом?

– Нет, – возразил Смит, – мотивы разные. Эбботт не собирается торговаться. Он убьёт его в любом случае. Независимо от того, выживет сам, или нет. Конечно, если будет возможность спастись, он ею воспользуется. Но выживание для него второстепно, приоритет – убийство.

– О, Господи.

– Мы имеем дело с сумасшедшим, а не с преступником, – объявил Шеппард.

– Блестящее объяснение, – восхитился Смит, – Животик как, не побаливает?

Беседу прервал человек, которого Контролер представил, как доктора Ростела, психиатра СИС, осматривавшего в своё время Эбботта. Был он маленьким, круглым, смуглым с типично еврейской внешностью.

– Можете вы что-нибудь сделать? – обратился к нему министр.

– Нет.

– Тогда зачем вы здесь?

– Меня просил Контролер.

– Вы можете нам помочь? – спросил Контролер.

– Не знаю.

– А что вы вообще знаете? – поинтересовался министр.

Ростел некоторое время с интересом разглядывал его, потом повернулся к Контролеру.

– Согласно нашим тестам, Эбботт – человек интеллигентный, энергичный, очень предусмотрительный, очень решительный. Идеальная кандидатура. Или почти идельная.

– Почти? – спросил министр.

– Я указывал, что он – человек высокоморальный. Тот, кто занимается этой работой, должен быть абсолютно аморален.

– Так, – теперь министр жаждал крови, – какого же чёрта вы выбрали именно его? Мы теперь из-за вас по уши в дерьме.

Контролер заговорил, тщательно подбирая слова:

– Мне не хотелось иметь дела с аморальным киллером, палящим без разбора и штабелями укладывающим некстати подвернувшихся прохожих. Даже если прохожие эти – только черномазые обезьяны.

– Послушайте, – министр стремительно заливался краской, – этот была только маленькая неудачная шутка, понимаете?

– В любом случае, Эбботт нбыл на голову выше остальных агентов, которых мы тестировали. Полагаю, он – лучший.

– Согласен, – присоединился Ростел, – я просто указывал, что при некоторых обстоятельствах его моральные качества могут оказаться недостатком.

– Именно поэтому нам пришлось замотивировать необходимость этой операции, – добавил Контролер.

– Я прямо слышу, – заметил Смит, – как Эбботт смеётся над нами.

– Если других вопросов нет, – сказал Ростел, – мне бы хотелось успеть на поезд.

– Скажите, вы можете предложить хоть один способ остановить его? – спросил министр.

– Только пулей. Спокойной ночи, джентльмены.

Когда доктор вышел, Смит вполголоса добавил:

– И спокойной ночи, Нджала.

– Вы хоть представляете, к каких масштабов международному инциденту приведёт это убийство? – осведомился министр, – Какое впечатление оно произведёт в Организации Африканского Единства и у всех этих нефтяных шейхов, какое воздействие окажет на ситуацию в Африке и на Ближнем Востоке?

– Я знаю одну страну Ближнего Востока, где впечатление будет чрезвычайно благоприятным, – заметил Смит, – она называется Израиль.

– Представляете, сколько голов полетит?

Честно говоря, все эти головы его не интересовали. Министра интересовала только одна голова – собственная.