Смерть за смерть. Кара грозных богов - [9]
Расскажи он эту историю Затее, тут бы одним влюблённым взглядом не обошлось. Бабы страсть как загадочное и волшебное любят. Вот только делиться рассказом дружинник не собирался. Ни с кем.
– Эй, Розмич! О чём горюешь? – спросил подсевший Ловчан.
– Не горюю, – отозвался дружинник. – Думу думаю, пока вы хохочете.
Брови Ловчана удивлённо приподнялись – сколько знал Розмича, никогда за думами не замечал. А старший из дружинников продолжал врать:
– Вот представь, что если Полат, узнав о гибели Рюрика, откажется в Новгород ехать, о худом подумает. Как тогда быть?
На лице Ловчана отразилось полное недоумение.
– Выпустит ли нас из Белозера или в заложниках оставит? Или просто головы посрубает и Олегу в мешке пришлёт? – вполголоса рассуждал Розмич.
– В мешке? Да ну! Не станет Полат войну с Алодью и всем словенским миром развязывать.
– А кто его знает? Он ведь не абы кто, сын Рюрика. А Рюрик великим воином был, сколько сражений под его рукой выиграли?
– Не… – смекнул Ловчан. – Не о том ты, Розмич, думаешь. Зубы мне сейчас заговариваешь, так?
Ловчана не зря считали смышлёным. Одного взгляда на Розмича оказалось достаточно, чтобы догадаться.
– Чё? – заговорщицки зашептал собеседник. – Неужто так глянулась, что даже от лучшего друга скрыть хотел?
Вопреки желаниям Розмича, щёки вмиг покрылись ярким румянцем, который даже густая щетина скрыть не смогла. Ловчан даже присвистнул.
За Розмичем девки всегда табунами бегали. Одна, особо влюблённая, даже в гридню как-то пробралась – смеху на весь княжеский двор было. А он убегал, но не слишком рьяно. Некоторым позволял-таки затянуть себя в сети, затащить на сеновал или укромную лесную полянку. Но на том любовь, как правило, и кончалась.
Осуждать за такое никто не думал. С давних времён заведено – ребёнок, рождённый от бравого воина, удачу в дом приносит, особливо мальчик. У ворот девки, от дружинника родившей, целая череда сватов выстраивается: выбирай – не хочу.
Но, как бы ни ценили дружинники свободу и разгульную жизнь, каждый хоть раз всерьёз влюблялся, а вот Розмич будто каменный. Косы на кулак наматывал, и только. А над соратниками, что со вздохами о девках рассказывали, шутил и смеялся во всё горло. И вот… такая перемена! То-то Ловчан последний день друга не узнаёт!
– Правду говорят… – лукаво протянул он. – И на старуху проруха бывает.
Розмич вспыхнул пуще прежнего, ладони превратились в кулаки.
– Скажешь кому – шею сверну! – прошипел он.
– Тихо! Тихо! – смешно взмолился Ловчан и покосился в сторону Затеи.
Розмич заскрежетал зубами, понимая – одним этим взглядом Ловчан перед всеми корабельщиками разоблачил. Приготовился отбиваться от насмешек, крошить зубы и ломать ноги и бесконечно удивился, когда понял – вокруг ничего не изменилось. Тот же гомон, те же шутки-прибаутки, в которые звонким колокольчиком вплетается смех синеглазой Затеи.
– Расслабься, – посоветовал бывалый в таких делах Ловчан. – Когда любишь, всегда кажется, будто каждый об этом догадывается и посмеивается.
– А чё делать-то? – тупо спросил Розмич.
– Разберёмся, – хитро пообещал собеседник, чем окончательно вогнал друга в краску.
Глава 3
На Ладоге ветер помогал им всю дорогу, не изменил он себе и когда вошли в обширное устье какой-то реки, распугав рыбацкие лодки, и стали медленно подниматься против неспешного течения.
– Что за воды? – спросил Розмич у купца.
– Это Свирь. А дальше – Оять будет. Молись ветру западному, потому как иначе не то что на вёслах, бечевою идтить придётся.
Мокрые, поросшие камышом берега стелились низко, правый затем слегка поднимался, песчаный и бористый, по самому краю пушистый вереском вперемешку с брусникой.
– Кабы нам пороги одолеть, считай половина пути позади! – посерьёзнел Жедан.
– Но ты же хаживал здесь, и ничего? Живой! – отозвался Розмич.
– Ходил, да не на одной лодье. Тремя. Не то страх, что пороги. Мало нас, коль врасплох на стоянке застанут, не отобьёмся. Ты ухо востро держи, воин! И на баб меньше пялься, – уже совсем серьёзно продолжил купец.
– Тогда скажи своим женщинам, чтоб болтать перестали, – разозлился дружинник. – Мужики гогочут на всю округу.
– То верно, – примирительно ответил Жедан, хотя грекиня была нема как рыба, а без умолку хихикала одна Затея. – Эй, кормщик! Не пора ли к берегу?
– Как скажешь, – проскрипел тот. – А по мне, так ещё пару вёрст можем идти, а там я хорошую стоянку знаю.
– Добро. Так и сделаем… А на рассвете, что ж. Семи смертям не бывать, а одной не миновать, – рассудил Жедан и подмигнул Розмичу.
«Не может того быть, чтобы племянницу любимую опасности бы подвергал, – смекал дружинник. – Не иначе, хоть и затруднителен путь, но не столь страшен, как речёт».
– Первый порог зовётся Сиговец, – продолжил пугать уже кормщик. – А другой, что за ним – Медведец. Гибельное место. Вода здесь стремительна. И так девять вёрст подряд. А со всех сторон скалы да кручи…
– Далеко ли до Онеги, отец? – прервал его Ловчан.
– Дён восемь будет, не менее, – ответил тот и добавил: – Коли на порогах оных не застрянем, конечно. Там всё одно бечевою идти. А не сдюжим, надобно с местными уговор чинить. За четыре года много могло измениться. Бывает, в одно лето берег так зарастёт, что и бечева никакая не поможет. Тогда сиди и жди.
Большая и чистая любовь? Здорово, конечно, но когда тебе тридцать, в сказки уже не верится. В принца на белом коне – тоже. В тридцать волей-неволей начинаешь смотреть на жизнь с изрядной долей скепсиса и чем дальше, тем яснее понимаешь – скепсис оправдан.А любви все равно хочется. Пусть не большой, а маленькой. Пусть не чистой, а… ну хоть какой-нибудь!Именно так рассуждала Крис, она же Кристина Новикова, грустно сидя у подъезда на лавочке с бутылкой брюта, и даже не подозревала, что ее желание уже исполнилось.
Она мечтает закончить академию и стать боевым магом, а он – лорд, который влюбился. У них есть общий секрет, о котором он не знает, а она… Может сказать, но смысл? Ведь ей ещё сессию сдавать, и вообще проблем по горло. Главное, чтобы с появлением лорда Варкроса этих проблем не стало больше. Или не главное? Или тут что-то ещё?
Я никогда не мечтала о других мирах и магии. Да и не верила во все это. Моей главной целью было закончить универ и стать хорошим экономистом. Но судьба распорядилась иначе. Кто-то из жителей Полара решил, что у меня есть магический дар, и вот я здесь, на факультете Огня в Академии Стихий. Против воли. Без вещей, денег и документов. И почти без шансов вернуться домой. Но это еще не все…В академии я стала изгоем только за то, что иномирянка. И без поддержки одного странного призрака и малютки-твира пришлось бы совсем худо.По факту — мне объявили войну.
Мне и раньше снились странные сны, но этот оказался за гранью. Привиделось, будто я во дворце, а в нескольких шагах от меня стоит рогатый мужчина брутальной наружности и ждёт, когда подойду. Но самое безумное: я — его новая любовница! Кукла, зачарованная таким образом, чтобы угадывать и исполнять истинные желания… И всё бы хорошо, только я не в восторге. Более того — я против! Осталось понять, как донести до Повелителя эту светлую мысль… В тексте есть: попаданка, эротика и любовь, брутальный мужчина, эротическое фэнтези, попаданцы в другие миры.
Праздник Дня Всех Стихий закончился, но легче от этого не стало. Даже тот факт, что я, Дарья Лукина, иномирянка и не по своей воле адептка Академии Стихий, теперь не изгой, не вдохновляет — увы, сложно радоваться жизни, когда Каст, «король» нашего факультета и сын бога Огня по совместительству, обещал добить, а не добиться, а загадочный куратор первого курса Эмиль фон Глун проявляет интерес, который я себе объяснить ну никак не могу. Больше того, предстоящие индивидуальные занятия с лордом Глуном пугают до дрожи.Но пути назад нет, а раз так — не остается ничего другого, кроме как продолжать бороться.
Последние события в Академии Стихий показали – мне, иномирянке Дарье Лукиной, в конфедерации не выжить. Подданные королевств всегда найдут, в чем меня обвинить, для них я всегда буду «крайней». А раз так, нужно решать вопрос радикально – перебираться в Норрийскую империю. Но как это сделать, если к самостоятельному путешествию по Полару я не готова? Пришлось сыграть ва-банк и поставить все на… Эмиля фон Глуна. Вот только неприятности, уготованные судьбой, на этом не закончились. Но это не повод отчаиваться, верно? Ведь я – девушка с Земли, из тех, которые не сдаются!
В книге вы не найдете сахарной любви, только суровая и жестокая реальность бытия девяностых и восьмидесятых лет. Пророчество, убитое дитя, выброшенное, как кусок мяса, в чужой мир. Выжить и вернуться, чтобы спасти тех, кто убивал. Но прежде – выжить. Выжить любой ценой в чужом и враждебном мире, когда тебя преследует Голлем, созданный магами, чтобы закрыть память, закрыть дорогу в свой мир, лишить самых дорогих людей. Взросление героя, борьба за выживание в чужом социуме, преодоление судьбы.
Габриэль происходит из семьи потомственных ведьм. Погибая на своём чёрном венчании с Князем тьмы Аратроном, вследствие внезапного нападения религиозного сообщества экзорцистов, назвавших себя Орденом очистителей веры, она возрождается вновь, попадая при этом в семью графа Баугмер, одного из основателей Ордена очистителей веры. Появившись в образе маленького ребёнка-подкидыша, которого подкидывает к дверям семейства Баугмер горгулья Бетор, в прошлом одна из рыцарей самого Князя тьмы Аратрона, которая теперь несёт свою главную миссию охранять жизнь перерождённой Габриэль.
«Сказание о распрях» — героическое повествование в жанре «фэнтези» с элементами сказки и небольшим заимствованием из древнегерманской, славянской и тюркской мифологии, а также отсылками к «1001 ночи». А начинается всё с сотворения Богом вселенной, в которую он помещает одну планету, где создаёт Рай на континенте «Фантазия». Но один из его помощников начинает всё портить и, превратившись в дракона, начинает поедать материк, обгладывая его с краёв. Но добро побеждает, и Бог создаёт людей — которые, однако, по прошествии некоторого времени не оправдывают его доверия.
Джордано шел вперед, к месту своей казни, выискивая в толпе собравшихся знакомое лицо. Черный камень, что он сжимал в руке, казался горячим, готовым вспыхнуть огнем. Встретившись взглядом со старым другом, Джордано незаметно выронил камень, который тут же был подобран мальчишкой, молнией пробежавшим мимо, а затем исчезнувшим среди сотен людей. Костер под ним вспыхнул и медленно разгорался. Люди ждали криков боли и страха, а он лишь смотрел в изумрудные глаза египтянина и видел в них не отражение души, а целый мир, творимый невидимыми монадами.
Начало семнадцатого века. В руки дочери князя Турчинова попадает медальон, владеть которым могут только избранные. Обладая даром от рождения и получив силу медальона, Даше предстоит стать первой среди равных, но хочет ли она этого? Неужели это ее судьба? Она сама этого еще не знает, но интриги уже плетутся и смертельно опасные игры уже втягивают ее в водоворот событий.
После долгих лет ужаса и террора в Альбионе настал Золотой век, эпоха мира и процветания. Страной правит королева Глориана, чья империя охватывает большую часть известного мира. Ее любят подданные, перед ней преклоняются иностранные послы, но чудовищное прошлое не отпускает ее, и призрак правления ее отца, безумного короля Герна, незримо витает над совершенной страной, отравляя страхом все вокруг.Хрупкое равновесие мира поддерживает канцлер королевы, творец новой просвещенной эпохи лорд Монфалькон. Он еще не знает, что, допустив лишь одну ошибку, приведет в действие зловещий план, способный погрузить Альбион в хаос и отчаяние, не подозревает, что сплетенная им изысканная паутина интриг и шпионажа вскоре обернется против государства, а его самый блестящий шпион, капитан Квайр, злодей без страха и упрека, пойдет против собственного хозяина.
Два бестселлера одним томом! Исторические боевики о славной и кровавой эпохе князя Рюрика, о «прекрасном и яростном мире» наших предков, о рождении Русской Державы и жестокой борьбе между язычеством и первыми христианами, на время забытой из-за хазарского нашествия, но после победы над общим врагом вспыхнувшей с новой силой.Русские боги против крестителей. Исконная вера против чужебесия. Князь Рюрик и Вещий Олег против отступников и изменников. Когда сталкиваются религии и шатаются небеса, смертным не вырваться из этого кровавого круга – им придется скрестить мечи в беспощадной схватке.
Они заклятые враги с раннего детства – русский язычник, чтящий исконных богов, и русский христианин, принявший новую эру. Их судьбу должен был решить судебный поединок (есть обиды, за которые виру берут не серебром, а кровью), если бы не хазарское нашествие, заставившее их забыть старые счеты и плечом к плечу принять бой против общего врага, став соратниками, братьями по оружию, почти друзьями… Но когда воюют не только князья и народы, а даже боги, когда сталкиваются религии и шатаются небеса, смертным не вырваться из этого кровавого круга – после победы над хазарами им приказано завершить давний спор, скрестив мечи в беспощадной схватке.