Смерть в театре - [129]

— Они оба в театре, старый Бев и Люси,— кричал Шанс.— Наверху, на переходе!

— Там, где была моя мать?

— Да, только потише, они нас слышат!

— А старый безумец станет отстреливаться,— добавил Полхэм.

— Анна,— сказал Шанс,— помешайте Джефу и Шарон спуститься. Внизу мы бессильны...

— Да, да, понимаю...

— Где телефон? — спросил Полхэм.

— В кассе.

— Доктор Браун, прошу вас от моего имени вызвать полицейскую машину. Патруль подчиняется только мне. И не забудьте о раненом, ему нужно как можно скорее оказать помощь...

Шанс расшифровал слова капитана:

— За дверью на полу лежит Вуди Мейер. У него проломлена голова. А мы отправимся за кулисы и попробуем что-то предпринять. Только соблюдайте тишину, чтобы не спугнуть Уотсона.

— Ради Бога, поспешите! — умолял его советник.

Шанс с Полхэмом на цыпочках пробрались вдоль стены.

Голос старого Бева гремел на весь театр:

— Вы преступница, мисс Тауэрс! Вы убили Рекса, не подумав, что тем самым убиваете своего сына. А сначала убили бабушку, опасаясь, что она их спасет. Дрожите и кайтесь, почувствуйте хотя бы сейчас, как они, несчастные, страдали все эти долгие годы.

Шанс осторожно поднялся на площадку, с которой регулировали освещение на сцене. Отсюда виден весь зрительный зал, сцена и переход.

Полхэм от него не отставал.

— Тут он нас не видит и не слышит! — сказал Шанс.

Бев и Люси стояли в десяти шагах один от другого.

Вытянув вперед руку, старик размахивал револьвером. Люси, уцепившись за балюстраду, склонилась в сторону Бева, который не умолкал ни на минуту.

Шанс пояснил капитану:

— На переход можно попасть прямо из моей квартиры, но Бев, к сожалению, остановился возле самой двери, так что этот путь для нас отрезан.

— Отсюда я не смогу как следует прицелиться,— пожаловался Полхэм.— Самое простое — ранить его в руку, но не исключено, что я попаду в мисс Тауэрс: они на одной линии.

— Может, попробуете пройти вдоль стены, пока не найдете удобной позиции, а? Я же, чтобы отвлечь его внимание, спущусь на сцену, сделав вид, что ничего не замечаю. Даже заговорю с ним. Кто знает, вдруг вам удастся проскользнуть незамеченным?

— Но он может выстрелить в вас.

— Согласитесь, у нас пятьдесят шансов из ста, что мой план удастся,— засмеялся Шанс,— недаром меня называют «счастливчиком»! К тому же, когда он будет целиться в меня, вы сможете выстрелить ему в руку.

— Хорошо,— согласился Полхэм, вытирая рукавом пот со лба, — только быстрее, а то как бы не было поздно.

Капитан крадучись двинулся вдоль стены. Бев сейчас стоял к нему спиной, продолжая выкрикивать всяческие обвинения, угрозы, перемешанные с жалобами на свое полное одиночество. Шанс понимал: это был своеобразный смертный приговор Люси. Старик безумно волновался, револьвер ходил ходуном в его дрожащей руке.

Шанс находился примерно в таком же состоянии, но он с самым безразличным и одновременно занятым видом двинулся наискосок по сцене, руки у него были засунуты в карманы, он ухитрился даже что-то насвистывать. Так он добрался до середины сцены и оттуда посмотрел на переход.

— Эй, наверху, что вы там делаете?

Старик Бев молниеносно повернулся и взглянул вниз, на Шанса. На какое-то мгновение Шансу показалось, что сейчас последует выстрел. Но все получилось иначе: Бев подскочил к Люси, а потом уж прицелился в него:

— Вот вам сенсационный материал для ваших проклятых газет,— закричал он в исступлении.— В наше время не приходится ожидать справедливого суда, каждый человек может рассчитывать только на самого себя.

Но я хочу, чтобы она почувствовала на своей шкуре, что такое безнадежный страх, когда неоткуда ждать спасения.

— Бев, послушайте меня, она не виновата в смерти Рекса! — страшным голосом закричал Шанс.

Лицо Люси превратилось в застывшую маску. Наверное, она заметила на сцене Полхэма и поняла, что предпринимаются энергичные меры для ее спасения.

— Возможно, она его действительно не убивала,— согласился Бев,— но ведь погиб-то он, в конечном счете, по ее вине! Да, да, удар могла нанести и не ее рука, однако мой мальчик погиб из-за этой размалеванной куклы... Убирайтесь, пока не поздно, сейчас туг будет жарко!

— В таком случае я поднимусь к вам и покурю там,— заявил Шанс, для правдоподобия доставая из кармана портсигар.

— Не вздумайте приближаться, мой друг,— завопил Бев,-- иначе я буду вынужден всадить пулю в вашу бедную голову, а мне вовсе не хочется этого делать. О себе я не думаю! Когда я покончу с этим делом, по мне хоть трава не расти! А теперь исчезайте, если только не хотите присутствовать при казни убийцы. Для нее вы ничего не можете сделать, как и ваш приятель, который стоит позади вас. Она убила замечательного парня, героя, которым должна была бы гордиться Америка! При чем тут алиби? Есть старое справедливое правило: око за око, зуб за зуб!

Шанс обливался холодным потом.

Вдруг в конце прохода медленно открылась дверь, и в ее темном прямоугольнике появилась как всегда подтянутая, застегнутая на все пуговицы фигура советника. На голове — шляпа, в руке обязательный зонтик.

Видимо, он не понимал, что здесь творится, но его неведение могло стоить жизни Люси.

— Пусть ваша честь не двигается с места! — заорал Бев.— Вы отец этой девки! Вот и познакомились... Я тоже был отцом моему Рексу. Прекрасно! Вы можете присутствовать при акте возмездия, потому что вы тоже виноваты в случившемся. Это вы воспитали такое чудовище, сделав из обыкновенной женщины эгоистку, которая не любит никого на свете, кроме самой себя.