Смерть в пяти коробках - [28]

Поллард вполне понимал итальянца. В Марше Блайстоун было слишком много мальчишеских черт, а женщины-мальчики не нравились сержанту. Разумеется, он не мог отрицать того, что Марша очень хорошенькая. Однако сержанту не нравились ее склонность к лукавству, частые смены настроения и всплески эмоций. Он был совершенно уверен, что ей ничего не стоит солгать.

Несомненно, Фергюсон важный свидетель, поэтому его так рьяно ищут. Но свидетелем является и Марша Блайстоун. Она околачивалась на улице у входа в дом, в котором убили Хея. Долго ли она там пробыла? Не меньше часа, по ее утверждению. Полицейский врач не может установить время убийства с точностью до минуты; можно лишь утверждать, что Хея закололи между одиннадцатью вечера и полночью. Видела ли мисс Блайстоун что-нибудь важное? Входила ли она ранее в дом? И как она замешана в деле?

Поллард размышлял, ощупью поднимаясь по крутой лестнице. Фирма «Дрейк, Роджерс и Дрейк» обосновалась в старом краснокирпичном здании «Грейз Инн» еще до рождения королевы Виктории. Поллард был осведомлен о безупречной репутации фирмы. Дрейк, Роджерс и Дрейк всегда вели дела и даже говорили вместе, как сиамские близнецы-тройняшки. Как только сержант вошел в контору, не менее древний секретарь провел его в кабинет, где он предстал перед мистером Чарлзом Дрейком, младшим партнером. Тот с озабоченным видом поднялся со своего места.

Чарлз Дрейк оказался сухопарым и подвижным, лет ему на вид было около пятидесяти. Он ходил враскачку, как моряк, и носил пенсне, из-за которого его нос казался горбатым. Возможно, на клиентов манеры Чарлза Дрейка и производили должное впечатление, однако Полларду почудилось, что младший партнер чего-то боится. В самом деле, катастрофа, потрясшая фирму, была первой со времен французской революции.

– Положение очень щекотливое, – заявил Чарлз Дрейк, проведя Полларда в маленький кабинет, где едва можно было повернуться. – Отец не намерен прибегать к помощи полиции; что ж, ему виднее. Как бы там ни было… Но погодите!

Серые глаза Чарлза Дрейка за стеклами пенсне казались огромными и пустыми, как, скажем, у устрицы. От человеческого в них был только страх. Дрейк поднял руку, как уличный регулировщик, словно преграждая Полларду дорогу.

– Вы ведь пришли по поводу смерти Хея?

– Да, сэр, конечно; зачем же еще?

– Кража, – отрывисто сказал Дрейк. – Значит, я угадал. Стоп!

Здесь ничего не делалось в отсутствие кворума. Прибегнув к помощи нескольких послов, Чарлз Дрейк призвал к себе в кабинет мистера Уилберта Роджерса, следующего но старшинству. Мистер Роджерс оказался худощавым горделивым человеком, который подал голос всего один или два раза, зато властно и веско.

– Да, я угадал, – продолжал Чарлз Дрейк. – Прочел о случившемся в утренней газете. Мой отец еще ничего не знает. Мы решили не расстраивать его до ленча. Позвольте спросить… Мистера Хея убили?

– Да, сэр. Убили.

– И это я тоже угадал. Итак, вы здесь. Деваться некуда. Доставайте свой блокнот, и я все вам расскажу.

У него был такой вид, словно он собрался диктовать; он разминал пальцы, сжимая и разжимая костистые кулаки. Обменявшись кивками с мистером Роджерсом, Дрейк откинулся на спинку кресла и затараторил как пулемет.

– Мистер Феликс Хей, – начал он, – был биржевым маклером, или, как он себя называл, инвестиционным брокером; его контора находится по адресу: Леденхолл-стрит, 614. Он являлся нашим клиентом на протяжении одиннадцати лет. (Прошу вас, мистер Роджерс, поправьте меня, если я ошибаюсь. Спасибо!) Он был холостяком; единственная родственница – тетка, которая живет в Камберленде. Ровно неделю назад, седьмого апреля, мистер Хей пришел к нам и заявил, что его хотят убить.

Поллард резко выпрямился. Дрейк говорил сухо и деловито.

– Извините, сэр. Говорил ли он, кто именно хочет убить его?

– Нет, – ответил его собеседник, подтягивая к себе блокнот. – Он представил нам для осмотра плоскую подарочную керамическую флягу со светлым элем фирмы Юкшоу, а также картонную коробку, в которой лежала фляга, оберточную бумагу и сопроводительное письмо. Письмо было отпечатано на бланке магазина Юкшоу. Вот что там говорилось: «С наилучшими пожеланиями от фирмы «Орас Юкшоу и K° лимитед». Мистер Хей заявил: есть все основания полагать, что письмо подделано, а содержимое бутыли отравлено.

– Ясно, сэр. Старый трюк, – улыбнулся Поллард, желая произвести впечатление опытного детектива.

– Верно, трюк старый, – ехидно улыбнувшись, согласился Дрейк. – Мистер Хей пришел к нам за советом. Отец предложил обратиться в полицию, хотя в данном вопросе я с ним и не согласился, и мистер Хей поддержал меня. Он попросил нас отправить эль на экспертизу. Если окажется, что эль действительно отравлен, он просил передать дело в руки какой-нибудь надежной частной сыскной фирмы. Понимаете?

– Да, сэр.

– Так вот. Я выполнил его распоряжение. Через два дня, девятого апреля, пришел ответ. Во фляге содержалось десять гран отравляющего вещества под названием атропин.

– Атропин?!

– Ат-ро-пин, – добросовестно повторил Дрейк по слогам.

– Спасибо, сэр. Что сталось с флягой?

– Погодите, – сурово осек его адвокат. – Вы должны узнать все по порядку, иначе факты окажутся для вас бесполезными. Мистер Хей был у нас в тот же день, мы передали ему результаты экспертизы. Он огорчился и ушел, сказав, что вернется после того, как все обмозгует.