Смерть в осколках вазы мэбен - [114]

— Как ты, малышка? — заботливо спросил он.

— Нормально, — ответила я и попыталась привстать.

— Лежи, тебе нужно отдохнуть.

— А Старый рокер? — спросила я, откидываясь на подушку.

— Умер. В больнице. Врачи пытались его спасти, но куда там. Он так конкретно ширнулся…

— Золотая доза, — проговорила я.

— Точно, — он кивнул. — Так раньше говорили.

— Зачем, Герт? — Я прижала сжатый кулак к губам, чтобы не видно было, как они дрожат. — Зачем он это сделал?

— Долгая история. На мой взгляд, он просто ненормальный, к тому же ожесточенный жаждой наживы. Охотился за вазой, зная о ценности ее начинки. Мне Костик обо всем этом рассказал, но тебе сейчас наверняка будет непонятно…

Я рассеянно прервала его:

— Невероятно. Он ведь ко мне пришел…

— Ничего удивительного, он давно за тобой следил. На кладбище, помнишь? Неизвестный, который тебя сзади ударил…

— Старый рокер.

— Да, — Герт кивнул и отвернулся. — Никогда не прощу себе, что оставил тебя одну. Мы ведь шли по его следу. Еще немного, и смогли бы его настичь. Но он оказался очень хитрым. Нам все-таки удалось успеть в самый последний момент. Он даже не пытался скрыться, понял, что это конец. Но если бы с тобой что-то случилось…

— А что с Дианой?

— Он убил ее. Воронцов до сих пор не может понять, как ты догадалась. Они ведь искали его везде, а потом его осенило. Да вот только поздно. Когда приехали к ней, труп был еще теплый. И вазу он разбил. Осколки прямо возле Дианиной головы лежали. А знаешь, что было в вазе?

— Свитки, — ответила я.

— Правильно. — Герт подошел ко мне. — А ведь мы договорились, что теперь между нами нет никаких тайн. Давай колись, откуда ты это знаешь?

— От Воронцова, откуда же еще. Он же сказал, что в пропавшей вазе переправляли свитки. Диана мне говорила, что получила то, что хотела, а значит, получила она именно корейскую вазу.

— Соображаешь, — хмыкнул Герт, — значит, в себя пришла. Ну ничего, скоро поедем домой. Все-таки, какой же я кретин…

— Не надо, Герт, ты не виноват. Ивлева, Алексея и художника тоже он убил?

— А ты думала… Старый рокер быстро понял, что ценные свитки хранятся только лишь в одной вазе мэбен. Дальше шло как у Ильфа и Петрова: он пытался отыскать ту самую вазу и ошибочно выходил на людей, у которых были другие экземпляры мэбен. Он убил Ивлева, так как полагал, что тот владеет нужной вазой, потом стал охотиться за Алексеем. Парню не повезло: он во что бы то ни стало решил добыть вазу для Дианы и сделать ей подарок. Самое ужасное, что ему действительно удалось украсть тот самый экземпляр мэбен, но к моменту смерти он, успел передать его Диане. Таким образом он предопределил и ее смерть.

— А зачем Старый рокер убил Карчинского?

— По той же самой причине: думал, что ваза со свитками находится у него. Об алмазах он скорее всего не знал.

— А как он вообще узнал о том, чем начинена одна из ваз мэбен?

— Старый рокер всегда воспринимал чужое благополучие как личное оскорбление. Менты нашли его дневник, в котором он записывал некоторые свои мысли и наблюдения. Так вот, оказывается, он уже давно стал наблюдать за Карчинским, следить за его творческими успехами. Каким-то образом он вычислил, что значительное богатство художника происходит не только от его таланта, но и еще от чего-то. Знаешь, у всех психов очень живой и острый ум, вот и Старый рокер не исключение. Возможно, ему удалось подслушать какой-то разговор Карчинского, или же он стал свидетелем его действий, в результате чего он узнал тайну мэбен и с тех пор стал контролировать каждый шаг Карчинского.

— Держу пари, что в той вазе, которую Старый рокер случайно оставил на лавочке, были алмазы. Герт, мне так это все надоело. В смысле здесь. Я хочу домой.

— Лежи! — Он замахал руками. — Хватит с тебя стрессов.

* * *

В больнице меня продержали еще пару дней, но затем выписали. Я взяла неделю за свой счет и решила отлежаться дома. Затем подумала немного и ушла в очередной отпуск. Меня навещали сотрудники нашей редакции, рассказывая о происходящих на глазах переменах.

Во-первых, Пошехонцев все-таки покинул кресло главного редактора и исчез в неизвестном направлении. Во-вторых, Ирочка Кривцова ушла работать на телевидение, а Семен Гузько подался на вольные хлеба. Главным редактором стала Тамара Сергеевна, чем все, в общем-то, были довольны. В-третьих, вернулась Лилька, которая чувствовала себя в родной редакции как рыба в воде.

Осталось только добавить, что я за время своего отпуска пришла в себя и написала статью «Смерть в осколках вазы мэбен». Тамара Сергеевна приняла статью без возражений. Кое-кто ее кое-где прочитал, и я получила предложение от журнала «Для женщин» и приняла его. Приняла я и другое предложение. Неделю назад мы с Гертом узаконили свои отношения.

И самое главное, что меня навестил человек, которого я была очень рада видеть. Дядя Сережа Воронцов, немного смущаясь и кашляя в кулак, появился вчера и преподнес мне небольшой сувенир. Я и сейчас смотрю на маленький, искусно вырезанный кораблик с гордо развернутыми парусами. На корме надпись: «Леда», так как бывший морской волк назвал его моим именем. По крайней мере, этот кораблик будет напоминать мне о всем хорошем, что было в жизни и что нельзя разбить вдребезги, подобно вазе мэбен.