Смерть танцует танго - [27]

Агидель сидела, не шелохнувшись, глядя на Владимира. Появившиеся в её глазах слёзы, смывая тушь, сползали по лицу, образовывая чёрные кляксы.

— Когда ты хочешь уехать? — тихо спросила она.

Владимир едва сдерживал волнение.

— У меня нет никаких документов, а без твоей помощи мне их не раздобыть, — сказал он.

Она тяжело вздохнула и закивала головой.

— Я знала, что этот разговор когда-то произойдёт, — сказала Агидель, — и в принципе была к этому готова. Мне тоже нужно признаться тебе кое в чём. Неделю назад мне передали из России информацию, касающуюся непосредственно тебя. С тех пор как ты попал в эту страну, очень многое изменилось в твоей жизни, и я буду откровенна с тобой. В январе прошлого года ты был похоронен в своём городе после гибели в Чечне.

Владимир с удивлением смотрел на Агидель. Она продолжала:

— Твои родители очень тяжело переживали это горе, и твой отец… он не смог без тебя. Через несколько дней он скончался от сердечного приступа.

— Это ложь! — не в силах сдерживать себя крикнул Владимир.

— Прости, — сказала Агидель. — Я не хотела тебя огорчать, но это правда.

Она в подробностях рассказала ему о том, что ей сообщила Анита.

Он, выслушав её, просидел в глубоком молчании около получаса. Затем вдруг сказал:

— Я понял. Они… вместо меня запаяли в цинкач Николая. Тогда перед боем мы поменялись жетонами. Мы часто чем — то менялись. У нас была такая игра. Понимаешь?

— Ты хочешь сказать, что у Николая обнаружили твой жетон и сочли, что он это ты? — удивлённо спросила она.

— Да, я уверен в этом. Цинк очень редко вскрывают, иногда там могут лежать лишь части тела, а то и вовсе ничего. Но я вернусь и объясню всем, что это ошибка, — не успокаиваясь, сказал Владимир.

— А что ты скажешь своим начальникам и генералам? — спросила она. — Что тебя случайно спасли люди Асаева, а потом переправили на лечение в Турцию? Ты это им скажешь?

Он снова замолчал и опустил взгляд.

Агидель подошла к нему и, присев рядом, положила руку ему на плечо.

— Володя, поверь, они даже не будут разбираться и посадят тебя на большой срок. От тебя отвернутся все. Я говорю так, потому что знаю Россию. К тому же, таким необдуманным поступком ты погубишь свою маму. Подумай сам. Похоронив тебя, она уже мысленно похоронила себя, и сейчас, увидев сына живым, её сердце может не выдержать такого шока. Именно поэтому тебе предстоит сделать сложный выбор — вернуться домой, потерять маму и стать изгоем, или остаться здесь, чтобы сохранить себя как личность. Не хочешь здесь, пожалуйста, можешь уехать в другую страну. Иного выхода нет. Я обязуюсь помочь тебе получить любое гражданство на твой выбор. Ты начнёшь жизнь сначала. Отсюда ты сможешь тайно посылать маме и своей семье деньги. У тебя не будет проблем. А хочешь, мы с тобой откроем новое дело, переедем в Париж. Ты ещё найдёшь себя. Соглашайся, Володя.

Владимир словно застыл в глубокой задумчивости.

— А как же мои жена и дочь? — произнёс он тихим голосом, понуро глядя на Агидель. — Без меня им будет очень трудно.

— Сколько лет твоей дочери? — спросила она.

— Скоро восемнадцать.

— Володя, она уже взрослый человек, — заметила Агидель. — Через год-другой выйдет замуж и будет жить своей жизнью. А что касается жены… пойми, что она уже не будет испытывать к тебе тех чувств, какие были раньше. Это сложно и долго объяснять. Но я повторяю ещё раз: тебя никто не просит от них отказываться.

Владимир не мог согласиться с Агидель, что чувства его жены не выдержат испытания временем, но спорить не стал. А вот больное сердце матери, которое может остановиться только лишь оттого, что она увидит его вновь живым, сейчас было для него самым сильным фактором.

— Ты права, — после недолгого раздумья согласился Владимир. — Мне необходимо взять себя в руки. Я, конечно же, там не останусь и никак себя не обозначу. Я только посмотрю со стороны на мать с дочкой и вернусь. Обещаю. Ты поможешь мне?

— Хорошо, — сказала Агидель.

Глава 27

Сентябрь, 1997 год. В Лондонском аэропорту Хитроу было многолюдно. Владимир нервничал и каждую минуту смотрел на световое табло, где светящимися буквами были обозначены авиарейсы «Британских авиалиний». Посадку на рейс Лондон — Москва должны были объявить через несколько секунд.

— В конверте все необходимые документы, — сказала Агидель. — Прости, что летишь с двумя перелётами. Хочу как лучше. В России к пассажирам из Великобритании относятся лояльнее, чем из Турции. Не забудь, у тебя теперь другая фамилия, новое имя и отчество, — слегка улыбнувшись, напомнила она. — Здесь тебя лишний раз никогда с расспросами беспокоить не станут, но в России будь внимательнее. Ты русский, но у тебя гражданство Турции. Не волнуйся, документы настоящие, с ними проблем не будет. На случай если в Москве поинтересуются, с какой целью прилетел в Россию, можешь ответить: по коммерческим делам. Как прилетишь в Москву, сразу найди центральный банк. На твоё имя оформлен валютный счёт. В отеле «Ритц-Карлтон» забронирован номер, также на твоё имя. Денег тебе хватит, чтобы, ни в чём не нуждаясь, прожить около месяца. Но… я надеюсь, тебе хватит и одной недели.