Смерть прокурора - [9]

-- Все предельно просто, уважаемая Анна Кирилловна. За что моя супруга в свое время меня возлюбила, за это же самое после загса стала меня презирать. Тогда я был щедр, после стал мотом. Я человек честный, но уж лучше бы мне быть взяточникам и вором. Я человек необидчивый, покладистый, и она обнаружила, что во мне нет ни капли мужского самолюбия. Раньше я считался человеком деликатным, в меру скромным, теперь я -- шут гороховый. Каждый, говорит она, может вытереть о тебя ноги, потом взять взаймы, сколько захочет, и ты сто лет не решишься напомнить негодяю о долге. Тьфу на тебя!

Анна засмеялась так искренне и заразительно, что Алексей, глядя через стол на мрачного Хлыбова, невольно подумал: "Неужели, многоуважаемый прокурор, можно быть несчастным в присутствии такой чудной женщины, как твоя Анна?" Впрочем, ему тут же пришло в голову, что всякое"чудо", становясь привычным, теряет в конце концов свои чудодейственные свойства.

Допрос на этом, разумеется, не закончился.

-- Алексей Иваныч, бедненький, и что же теперь? Что вы станете делать дальше? -- еще смеясь, продолжала она.

-- Мы решили разбежаться. На время. Тем более, что я знал уже, куда и зачем мне бежать.

-- Так вы попросту сбежали сюда?

-- Ну, можно назвать это так.

-- Конечно, вы сделали это из деликатности?

-- Да.

-- По причине душевной щедрости? Уважая собственную замечательную скромность?

-- Мм... да. Кроме того, заметьте, я поступил как честный человек, чья карьера на семейном поприще приказала долго жить.

-- Это ужасно как благородно, благородный Алексей Иванович. Но я бы предпочла послушать кроме вас и вашу супругу. Ее версию, как говорит Хлыбов.

-- Вот видите, вы тоже не поверили ни единому моему слову.

-- Почему тоже?

-- Точь-в-точь как моя супруга.

В это время снаружи послышался глухой удар, словно чем-то тяжелым задели по обшиву. Зимой так обычно трещат венцы на крепком морозе. Смех замер у хозяйки на устах, а лицо Хлыбова передернула неприятная гримаса. Он встал и решительными шагами с поспешностью вышел из гостиной. Хлопнула за ним дверь. Гость удивленно посмотрел на хозяйку.

-- Что это?

-- Не обращайте внимания, Алексей Иванович, зто к Хлыбову.

Она чуть приметно усмехнулась.

-- Хотите еще кофе?

-- Очень.

-- А сами из скромности вы бы не решились спросить? Не так ли?

С кофейником в руках она обошла стол и встала у гостя за спиной, наклонилась, чтобы дотянуться до чашки, и Алексей вдруг с трепетам ощутил у себя на плече ее горячее мягкое бедро. Тонкая душистая струя из кофейника медленно наполняла чашку. Он замер, чувствуя, как жар подымается по спине к затылку,-прикосновение было явно намеренным.

Очередная танковая атака оказалась настолько внезапной, что вновь застала его врасплох. Пока он приходил в себя, чудная Анна Кирилловна со своего места с любопытством за ним наблюдала.

-- Алексей Иваныч, что же вы не пьете? Вы, кажется, о-очень хотели кофе?

"Баловница, черт бы тебя..". -- подумал гость, а вслух, не подымая от чашки глаза, вяло отшутился:

-- Вы слишком круто завариваете, Анна Кирилловна. Боюсь, сегодня мне уже не заснуть.

Снова был выброшен белый флаг, и Анна, отметив это, зашлась тихим грудным смехом.

В гостиную вошел Хлыбов, чернее тучи. С порога мрачно взглянул на смеющуюся Анну, затем прошел к столу и набулькал в бокал из-под шампанского с полстакана коньяку. Проглотил. С минуту он стоял, словно прислушиваясь к себе. Затем буркнул что-то... Алексею послышалось: "Каналья, дохлая!" И сел в кресло.

-- Алексей Иваныч, ты при деньгах? -- вдруг спросил Хлыбов тоном, каким обычно говорят: "руки вверх!"

Гость удивился.

-- Ну... до первой зарплаты, разве что.

Хлыбов встал, подвигал в темноте ящиками и шлепнул на стол перед гостем пачку денег в банковской упаковке.

-- Взаймы. При случае отдашь.

-- Чтобы вернуть такой заем, Вениамин Гаврилович, мне придется, как минимум, брать взятки,-- вежливо отказался гость.

Хлыбов фыркнул.

-- Не хочешь ли ты сказать тем самым, что взятки беру я?

-- НУ... зачем же так?

-- Бери! Здесь всего триста, и пусть тебя не смущает эта упаковка.

Гость, не глядя, почувствовал на себе выжидающую улыбку Анны Хлыбовой. пожал плечами.

-- Сто, Вениамин Гаврилович. Единственно, чтобы не наживать себе врага в лице начальника. За сто рублей я продаю вам этот нож,-- Алексей выложил на стол свою давешнюю покупку.-- Вам проще будет эту штуку оприходовать. Как прокуроРУ.

-- Хлыбов, перестань. Алексей Иваныч не любит делать долги, ты же видишь.

-- Выло бы предложено,-- буркнул Хлыбов и тут же забыл о деньгах.

Анна Кирилловна мягкими, точными движениями опытной курильщицы вскрыла пачку "Кэмэла". Щелкнула зажигалкой. Хлыбов вдруг снова замолчал, совершенно уйдя в себя, и Алексей подумал, что программа вечера на сегодня, похоже, исчерпана. Пора и честь знать.

Он встал из-за стола, поблагодарил за прекрасный ужин и просил хозяев о нем больше не беспокоиться. Дорогу до гостиницы он найдет сам. половина девятого вечера, так что... Хлыбов решительно отмахнулся.

-- Анна может не беспокоиться, это ее дело. А мне беспокоиться положено. По штату. Я, Алексей Иваныч, препровожу тебя по месту жительства, а по дороге мы еще поговорим. Без свидетелей, что называется.