Смерть потаскушки - [30]

– Почему, черт побери, – проревел он, – вы не сказали это раньше? Два дня назад.

– Тогда я еще всего не понял. А теперь, хорошенько подумав, разобрался. Вы слишком резко со мной разговаривали и выбили меня из колеи. Убеждали, что Кэтер невиновен. Я уверен, что убийца – он. Он мерзавец. Надеюсь, что его будут судить и он получит по заслугам. Поэтому я здесь. Вы сказали в прошлый раз, что если состоится суд, то мое имя неизбежно всплывет. Так вот: этого нельзя допустить! Мое имя не должно быть связано ни с любовной историей, ни тем более – с убийством.

Он указал на сверток, лежащий перед Вульфом.

– Здесь пятьдесят тысяч долларов в пятидесятидолларовых банкнотах. Вы сказали, что вы связаны определенными обязательствами, но у вас не может быть никаких обязательств перед шантажистом и убийцей.

Баллу перевел дух.

– Пятьдесят тысяч – только задаток. Я и в самом деле в ловушке, причем положение даже серьезнее, чем я думал, так что я должен спастись любой ценой. Признаюсь, что не знаю, как это можно сделать, но вы знаете Кэтера и сумеете с ним договориться. Я не прошу ни о чем противозаконном. Если у полиции достаточно доказательств, чтобы осудить его – ради Бога, НО МОЕ ИМЯ НЕ ДОЛЖНО ФИГУРИРОВАТЬ! Вы сами сказали, что поскольку ко мне никто не приходил, моего имени в дневнике нет, да и Кэтер, должно быть, еще не проговорился. Это так?

– Да. – Вульф теребил нижнюю губу кончиками двух пальцев. – Вы несколько торопитесь, мистер Баллу. Я согласен, что не обязан представлять интересы шантажиста и убийцы, но так ли это на самом деле? Я должен знать больше. Опишите человека, которому вы платили.

– Я никогда его не видел. Я отправлял деньги по почте.

– Когда и как он впервые их потребовал?

– По телефону. Однажды в сентябре, вечером, мне позвонили домой, и звонивший представился Робертом Сервисом Киплингом. Когда мне передали такое имя, естественно, я согласился поговорить. Он сказал, что мне не нужно объяснять, почему он назвался таким именем, и добавил, чтобы я шел в находящуюся поблизости аптеку и в десять вечера ждал там звонка в телефонной будке. Вы, конечно, понимаете, что я повиновался. В десять часов телефон зазвонил, и я снял трубку. Я услышал тот же самый голос. Вам не обязательно знать все, что он сказал. Он привел достаточно доказательств, чтобы убедить меня в том, что ему известно о моих посещениях квартиры Изабель. Он сказал, что ему вовсе не хочется разрушать мою личную жизнь, но он надеется на то, что я должным образом оценю его благородство. На следующий день я должен был отправить ему по почте десять стодолларовых купюр и столько же пятнадцатого числа каждого последующего месяца. Я пообещал.

Баллу снова потер бровь ладонью.

– Я знаю, что уступать шантажисту неправильно, но ничего не мог с собой поделать. Он отказался ответить на вопрос, откуда узнал мое имя. Но, судя по отдельным репликам, он не просто заметил меня там и опознал. Чего стоит одно лишь имя – Роберт Сервис Киплинг? На следующий день я отправил ему деньги и исправно отсылал их каждый последующий месяц. Но теперь мне все ясно. Безусловно, это Кэтер. Мисс Керр все ему рассказала.

Вульф кивнул.

– Вполне резонное заключение, но и только. Его имя и адрес, на который вы посылали деньги?

– Имя, конечно, выдуманное. А адрес такой: Гранд Сентрал Стейшн, Лексингтон-авеню и Сорок пятая улица, до востребования, Мильтону Фейлсу.

– Фейлсу?

– Да.

– Вот как? Занятно. – Вульф закрыл глаза, но несколько секунд спустя открыл их. – А вы не пытались выяснить, кто он такой?

– Нет. А зачем? Что бы это мне дало?

– Если это был мистер Кэтер, вы могли бы все это предотвратить. А вы рассказали про шантажиста мисс Керр?

– Да. Я спросил, назвала ли она кому-нибудь, хотя бы одному человеку мое имя, но она категорически отрицала это. Она солгала. Она была… просто вне себя от возмущения. Я даже поразился. Ее реакция показалась мне…

Он приумолк. Облизнул губы, нахмурился, потом кивнул.

– Я понимаю. Конечно. Я сказал, что не знаю, почему он убил ее, но теперь все стало понятно. Она узнала, что Кэтер – шантажист, сказала ему об этом, и он убил ее. Господи, если бы я мог знать! Черт бы его побрал!

Оказывается, кое-какие страсти были ему не так уж и неведомы. Я уже собрался было даже предложить ему выпить, но тут вмешался Вульф:

– Вопрос. Голос по телефону. Это точно был мужчина?

– Да. Он пытался его исказить, говорил фальцетом, но это безусловно мужчина.

– С тех пор он еще звонил вам?

– Один раз. Семнадцатого декабря. Домой. Опять назвался Робертом Сервисом Киплингом. Сказал, что посланное до него дошло, и все.

Вульф откинулся на спинку кресла, закрыл глаза, сцепил пальцы на животе и выдвинул губы. Баллу стал что-то говорить, но я жестом остановил его, хотя мог бы этого и не делать. Когда Вульф начинает упражняться губами, поочередно втягивая и выпячивая их, он полностью отключается и ничего не слышит. Баллу опустил голову и – удивительное дело – закрыл глаза, так что целых три минуты я пребывал в полном одиночестве. Наконец Вульф вернулся к жизни и спросил меня, могу ли я разыскать Сола и Фреда; я ответил, что да, но не знаю, как скоро. Вульф велел мне идти на кухню, дозвониться до них и немедленно вызвать сюда.