Смерть потаскушки - [26]

– Я надеялась, что вы не придете. Я так устала.

Она указала на кресло:

– Сядьте сюда.

Я уселся лицом к ней. Тонкий нос, тонкие губы, прядь крашеных каштановых волос выбилась на лоб, ноги босые с оттопыренными большими пальцами. Я учтиво улыбнулся.

– Разве вы не собираетесь о чем-то спросить? – напомнила миссис Баллу.

– Если вы не слишком устали, – ответил я. – Надеюсь, мисс Коркоран передала вам суть моей просьбы. Речь идет на самом деле о моей знакомой, которая мечтает об ирландском волкодаве. Она живет в Вестчестере. Я же живу в Нью-Йорке, а городская квартира, по-моему, плохо подходит для ирландских волкодавов.

– Еще бы!

– Ей сказали, что лучше выписать волкодава из Ирландии.

– Кто ей сказал?

– Не знаю.

– Это мог сделать только круглый болван. У ирландских заводчиков утрачен высокопородный материал. Лучший в мире питомник ирландских волкодавов содержит Флоренс Нейгл, но она селекционер, а не заводчик, и продает щенков только в надежные руки. Как и все настоящие селекционеры. Я, естественно, тоже на заводчик и продаю щенков только по особым случаям. Я влюблена в ирландских волкодавов, и они во мне души не чают. В моей спальне всегда спят восемь моих милых собачек.

– А вашему мужу это нравится? – мило улыбнулся я.

– Я даже не уверена, знает ли он об этом. Он не отличит волкодава от страуса. А кто ваша знакомая?

– Ее зовут Лили Роуэн. У нее имение недалеко от Кейтона.

– Почему она хочет именно ирландского волкодава?

– В какой-то степени – для охраны. Соседей там поблизости нет.

– Этого мало. Надо их по-настоящему любить. Вы должны изображать восторг, когда хвост смахнет вазу или разобьет люстру. А известно ли ей, что хороший кобель весит до ста тридцати фунтов, а ростом, когда он стоит на задних лапах, достигает шести футов и шести дюймов? Знает ли она, что когда он прыгает на хозяина, проявляя свою любовь, хозяин падает навзничь? Известно ли ей, что ирландским волкодавам нужно пробегать три мили в день, так что их привязывают сзади к фургону? Скажите ей, пусть заведет простую собаку – датского дога или добермана.

Я покачал головой.

– Нет, миссис Баллу, так не пойдет.

– Почему же?

– Потому что мисс Роуэн уже готова полюбить именно ирландского волкодава. Посмотрите, сколько сил она уже на это потратила. Разузнала все о питомниках, но этого ей показалось недостаточно, она выведала, что лучший специалист по волкодавам – вы, и уговорила меня попытаться добиться встречи с вами, поскольку считает, что у мужчины больше шансов получить ваш совет, чем у женщины. Я сказал, что она могла бы и сама встретиться с вашим мужем, но она не знала, интересуется ли он волкодавами. Судя по всему – нет.

Миссис Баллу заморгала.

– Моего мужа не интересует ровным счетом ничего, кроме денег и того, что он называет структурой экономики. Как зовут эту англичанку, которая пишет книги о структуре экономики?

– Барбара Уорд.

Она кивнула.

– Вот она могла бы увлечь его, другие же женщины для него просто не существуют. А как зовут вашу знакомую?

– Лили Роуэн.

– Ах да, вы говорили. Я ужасно устала. Что ж, вы рассуждаете вполне здраво. А как вы считаете – волкодав будет счастлив с ней?

– Очень, иначе бы меня здесь не было.

– Она хочет кобеля или суку?

– Она просила, чтобы я узнал у вас. Кого вы посоветуете?

– Это непросто. Мне нужно знать… Она живет в сельской местности?

– Да, кроме зимы. У нее есть еще квартира в Нью-Йорке.

Я не стал добавлять, что апартаменты Лили Роуэн занимают верхний этаж здания в каких-то четырехстах ярдах отсюда.

– Я должна поговорить с ней.

Она повернула голову.

– Силия, вы записали? Лили Роуэн.

Мисс Коркоран, сидевшая за столом, ответила утвердительно, и миссис Баллу вновь обратилась ко мне:

– Скажите ей, чтобы она связалась с мисс Коркоран. Ей сразу надо было так сделать вместо того, чтобы беспокоить вас. Я забыла ваше имя… Впрочем, неважно.

И она смежила очи.

Я поднялся и постоял немного. Безукоризненное воспитание подсказывало мне, что лучше распрощаться с ней, когда она откроет глаза, но глаза не открылись, и я сказал:

– Спасибо.

– Я думала, что вы уже ушли, – ответила она, по-прежнему не открывая глаз.

Будь я ирландским волкодавом, я бы завилял хвостом и смахнул на пол какую-нибудь вазу. Мисс Коркоран, которая сопровождала меня до лифта, чтобы удостовериться, что я и в самом деле в него влез, на прощание сказала, что лучшее время для звонка мисс Роуэн – между десятью и одиннадцатью утра.

Поскольку с прошлой субботы я ни разу толком не гулял, а часы не показывали еще и половины шестого, я решил, что, пожалуй, сэкономлю на такси. Правда, сначала надо было позвонить, поэтому я разыскал телефон-автомат на Мэдисон-авеню, набрал номер Лили Роуэн, объяснил положение и попросил ее позвонить утром мисс Коркоран, извиниться и сказать, что она раздумала покупать ирландского волкодава, а хочет завести датского дога. То, что сказала мне в ответ Лили, я опущу, поскольку это не имеет прямого отношения к делу и носит слишком личностный характер.

Выйдя на свежий воздух, я поднял воротник и натянул перчатки. Зима свирепствовала вовсю.

Если у вас сложилось впечатление, что всю работу делаем мы – Сол и Фред допекают владельцев десяти имен, которые я выцарапал у Джулии Джекет, а я охочусь за ревнивой женой, то вы жестоко заблуждаетесь. Когда в четверть седьмого я вошел в кабинет, Вульф сидел за столом, увлеченно читая книгу. Я заметил, что это уже не «Приглашение к дознанию». Вульф напряженно трудился над «Книгой джунглей» Редьярда Киплинга. Я на цыпочках прокрался к своему столу, чтобы не тревожить нашего работягу. Когда он закончил главу и поднял голову, я спросил: