Смерть после бала - [91]

Аллейн открыл было рот и тут же закрыл его. Леди Каррадос сидела, уставившись на огонь, и было видно, что она не понимала всей важности своего последнего заявления. Наконец Аллейн спросил:

— Каким образом?

— Разве я не говорила вам об этом? Именно Герберт отвез меня в тот день в Фальконбридж.

Был уже час ночи, когда Аллейн наконец проводил до такси леди Каррадос, Бриджит и Дональда, с облегчением закрыл за ними дверь и отправился спать. С момента смерти лорда Роберта Госпелла прошло менее двадцати четырех часов, но спустя такой короткий срок он уже держал в руках все, кроме одной, нити этого дела, одного из сложнейших, с которыми ему доводилось сталкиваться. Он лежал, пытаясь заснуть, и перед его мысленным взором проплывали фигуры главных действующих лиц, но их замысловатые движения мешали ему уловить общий рисунок танца. Вот в самом центре встретились Дональд и Бриджит; вот Уизерс, маячащий где-то в дальнем углу, повернулся к миссис Холкат-Хэккет; вот Ивлин Каррадос и ее муж плавно скользят спиной друг к другу. Сэр Даниэль Дэвидсон, похожий на сельского церемониймейстера, с огромной розой в петлице, делает большой круг, и еще один, и еще… Даймитри, словно вор, пробравшийся в самую середину танцующих, предлагает всем по бокалу шампанского. Вот степенно проплывает мисс Харрис, а старый генерал Холкат-Хэккет напряженно вглядывается в каждое лицо, словно разыскивая свою партнершу. Фигуры вращаются, вращаются все быстрее, быстрее, пока шум и неразбериха не становятся невыносимыми. И вдруг с ужасающей внезапностью все застывают на месте, и, прежде чем погрузиться в забытье, на какую-то долю секунды Аллейн увидел общий рисунок этого танца.

25. Неподсудность духовенства

Коронерское следствие по делу лорда Роберта Госпелла состоялось на следующее утро, в одиннадцать часов. Самым примечательным в нем было то, что во время слушания дела из зала суда выдворили рекордное для этого здания количество зрителей. Коронер был упрямым, несговорчивым человеком, отличавшимся самым низким мнением об обществе с маленькой буквы и ядовитой ненавистью к Обществу с большой. Он страдал хроническим несварением желудка и необоснованной, но яростной убежденностью, что кто-то пытается обвести его вокруг пальца. Все заседание было скрашено его усилиями приуменьшить значимость всего происшедшего, когда он вспоминал о присутствующих в зале представителях высшего света, и преувеличить его, как только им овладевала мысль, что все случившееся есть прямое следствие образа жизни такого сорта людей. Тем не менее, если не считать этой его особенности, он был неплохим коронером. Сначала он вызвал присутствовавшего на официальном опознании Дональда, который, белый как мел, дал свои показания, удостоверяющие личность покойного. Затем он выслушал таксиста, подробно расспросив его о времени, месте и маршруте, которым он следовал в ту злополучную ночь, после чего был вызван Аллейн.

Аллейн рассказал о том, в каком положении он обнаружил тело, и о результатах предварительного осмотра. Четким официальным языком он описал повреждения, найденные им на теле своего друга. Следующим был доктор Кертис, доложивший о результатах вскрытия. Один из людей Даймитри дал показания о том, в какое время лорд Роберт покинул Марсдон-Хаус. После этого коронер бросил мстительный взгляд в сторону зала и сказал, что не видит смысла продолжать. Он обратился к присяжным со словами, не оставляющими ни малейшего сомнения в том, какого именно решения он ждет от них, и, когда это решение было должным образом вынесено, передал дело на доследование. В заключение, устремив зловещий взгляд на противоположную стену, он выразил соболезнование родственникам. Вся процедура заняла двадцать минут.

— Каково! — сказал Фокс, встретив Аллейна у выхода из здания суда. — По скорости он даст фору любому, верно, сэр?

— К счастью. А теперь, Фокс, мы отправляемся в Барбикон-Брамли. Я позаимствовал машину моей матери, и по дороге мне нужно много рассказать вам. И вообще, похоже, «распутывается клубок забот»[37].

— Сэр?

— Вы совершенно правы, Фокс. Никогда ничего не цитируйте, во всяком случае, из «Макбета».

Фокс и Аллейн сели в машину, которая была припаркована в соседнем переулке, и направились в сторону Аксбридж-роуд. По дороге Аллейн пересказал Фоксу все услышанное от Бриджит, Дональда и леди Каррадос. Когда он закончил, Фокс что-то буркнул, и они замолчали минут на десять.

— Что ж, — сказал наконец Фокс, — все это указывает в одном направлении. Как вы считаете, сэр?

— Вы правы, Фокс, хотя неопровержимых фактов у нас нет.

— Тем не менее мне не совсем ясно, как это может снять подозрение с остальных.

— Мне тоже, если только сейчас мы не раскопаем что-нибудь определенное. Если понадобится, мы отправимся в Фальконбридж и посетим сельскую больницу, но лично я больше рассчитываю на то, что дядюшка мисс Харрис стряхнет с себя бремя лет и мысленно возвратится к тем веселым юным дням семнадцать лет тому назад, когда он был приходским пастором.

— Дай-то Бог!

— Увы, Фокс, шансов у нас действительно немного.

— Если они не могли найти письмо этого О'Брайена семнадцать лет назад, как мы можем рассчитывать напасть на след спустя столько времени?