Смерть после бала - [72]

— Я уже говорил с капитаном Уизерсом.

— Бог мой, Морис признался!

Фокс уронил на пол записную книжку.

Аллейн, все еще не отводя взгляда от ее ярко накрашенного полуоткрытого рта, сказал:

— Капитан Уизерс ни в чем не признавался. — А про себя подумал: «Понимает ли она, что натворила одной лишь фразой?»

— Но… я не это имела в виду, — бессвязно заговорила она. — Я не это имела в виду. Это не так. Вы сошли с ума. Он не мог этого сделать. — Она стиснула кулаки и в отчаянии стукнула по подлокотникам кресла. — Что он сказал вам?

— Боюсь, очень немного. Но, по крайней мере, мы поняли, что у него была возможность…

— Вы сошли с ума, если думаете, что он это сделал. Я клянусь вам, он не мог этого сделать.

— Не мог сделать чего, миссис Холкат-Хэккет? — невинно спросил Аллейн.

— Э-э… лорд Роберт… — Она некрасиво раскрыла рот, потом быстрым, вульгарным жестом прикрыла его рукой с унизанными перстнями пальцами. Когда смысл происшедшего наконец дошел до нее, в глазах ее отразился ужас.

— В чем, по-вашему, признался капитан Уизерс?

— Это не имеет отношения к делу. Это касается только меня лично. Я ничего такого не имела в виду. Вы подстроили мне ловушку. Это нечестно.

— Ради вашего собственного блага, — сказал Аллейн, — вам следует все-таки ответить мне. Вы утверждаете, что вовсе не имели в виду, что капитан Уизерс мог признаться в убийстве. Хорошо, пусть будет так. Тогда в чем он мог признаться? Что он был автором письма, которое шантажист грозил пустить в ход? Так?

— Я не буду отвечать. Я больше не скажу ни слова. Вы пытаетесь заманить меня в капкан.

— Как вы думаете, какие я должен буду сделать выводы из вашего поведения? Поверьте, отказываясь отвечать, вы идете на большой риск.

— Вы рассказали моему мужу об этих письмах?

— Нет. И не стану рассказывать, если этого можно будет избежать. Ну же! — Аллейн сосредоточил во взгляде всю свою силу воли. Он чувствовал, как его настойчивость преодолевает ее вялое сопротивление. — Ведь это капитан Уизерс автор того письма, разве не так?

— Да, но…

— Вы думали, что он признался в этом?

— Да, но…

— И вы считали, что шантажистом был лорд Роберт Госпелл? С того самого дня, когда он сидел позади вас на концерте?

— Значит, это был все-таки лорд Роберт Госпелл! — Она резко вскинула голову, на лице ее появилось выражение злорадства.

— Нет, — сказал Аллейн, — вы ошибаетесь. Лорд Роберт не был шантажистом.

— Был. Я знаю, что был. Думаете, я не заметила прошлой ночью, как он наблюдал за нами? Почему он спрашивал у меня о Морисе? Почему Морис предупреждал меня на его счет?

— Это капитан Уизерс предположил, что шантажистом был лорд Роберт? — Аллейн не сумел скрыть ледяного отвращения, прозвучавшего в его голосе. Должно быть, она это почувствовала, потому что воскликнула:

— Почему вы так о нем говорите? Я имею в виду капитана Уизерса. Вы не имеете права оскорблять его!

«Бог мой, до чего тупа», — подумал Аллейн, а вслух произнес:

— А разве я его чем-то оскорбил? Если так, то я сильно превысил свои полномочия. Миссис Холкат-Хэккет, когда вы обнаружили пропажу письма?

— Около шести месяцев назад. После вечеринки с шарадами, которую я устраивала.

— Где вы хранили это письмо?

— В шкатулке на моем туалетном столике.

— Шкатулка была заперта?

— Да. Но ключ я иногда оставляла вместе с остальными ключами в ящике туалетного столика.

— Вы не заподозрили свою горничную?

— Нет. Я не могу ее подозревать. Она моя бывшая костюмерша и находится при мне уже пятнадцать лет. Я уверена, что она этого не делала.

— У вас есть какие-либо подозрения по поводу того, кто бы мог это сделать?

— Не могу даже представить. Единственное — во время вечеринки мою комнату использовали в качестве буфетной, и там все время толпился народ.

— Какой народ?

— Люди Даймитри, ресторатора. Но Даймитри сам все время следил за ними. Я не думаю, чтобы у них была возможность выкрасть письмо.

— Понятно, — сказал Аллейн.

Он посмотрел на нее и увидел, что она наблюдает за ним, и на этот раз в ее взгляде появилось кое-что новое. Аллейну за свою жизнь довелось допрашивать не одну такую миссис Холкат-Хэккет. Он знал, что при общении с подобными женщинами у него есть дополнительное оружие, к которому он не хотел прибегать, но которое тем не менее всегда действовало безотказно. Это было оружие пола. Он с глубочайшим отвращением заметил, что к тому страху, который она испытывает перед ним, примешивается какое-то приятное волнение, и неумолимая логика заставила его почувствовать себя так, словно она поставила его на одну доску со своим любовником.

— Давайте проясним ситуацию, — сказал он. — В ваших собственных интересах я хотел бы сообщить, что мы уже собрали довольно обширную информацию. Лорд Роберт помогал нам в решении этой проблемы и оставил кое-какие записи. Из них и из того, что мы успели выяснить самостоятельно, складывается довольно определенная картина. В вашем случае предметом шантажа явились ваши отношения с капитаном Уизерсом. Следуя нашему совету, вы выполнили данные вам в письме инструкции и оставили свою сумочку за подлокотником дивана в Констанс-стрит-холле. Сумочку взяли. Поскольку лорд Роберт специально сел рядом с вами и поскольку капитан Уизерс, как вы сами нам сказали, предупреждал вас по поводу него, вы пришли к заключению, что это лорд Роберт взял сумочку и, следовательно, являлся шантажистом. Почему вы не сообщили в полицию, как мы с вами договаривались, обо всем, что произошло на концерте? Вы же согласились на это. Или вам посоветовали больше не иметь дела с Ярдом?