Смерть - понятие относительное - [28]

Следующий текст пришел из Китая. Его возраст, согласно комментариям на английском языке, исчислялся семью сотнями лет, но рассказывал он о временах совсем древних. Текст представлял собой легенду о страсти императора по имени Цинь Шихуан к прекрасной Мэн Цзян. Бедняжка имела неосторожность не ответить взаимностью на любовь великого человека. Более того, когда император пытался овладеть ею насильно, честная девушка выпрыгнула с балкона и утонула в море (стало быть, императорский дворец располагался на берегу водоема). Цинь Шихуань от расстройства повредился умом и совершил целый ряд довольно странных поступков. Среди них особо выделялась попытка засыпать море, давшее последнее пристанище отважной девушке. Его намерение очень обеспокоило Царя Драконов, владыку моря, и он явился к императору под видом странствующего священника. Священник пообещал императору ненадолго оживить непокорную девушку, чтобы Цинь Шихуань смог облегчить свои душевные страдания, извинившись перед покойной. В уплату за свои услуги священник попросил некую драгоценность из императорской казны, и одежду, оставшуюся от покойной (из этого я сделал вывод, что Мэн Цзян успела раздеться, перед тем, как прыгнуть в воду). Терзаемый совестью император безропотно принял эти условия, после чего священник вызвал покойницу во плоти и привел ее к повелителю. Император уединился с девушкой в тронном зале, предварительно выгнав оттуда всех свидетелей, включая Царя Драконов. Что происходило в тронном зале, никто не знает. Но, когда придворные наконец, осмелились туда заглянуть, то обнаружили владыку бездыханным, а девушки и след простыл. Спустя много лет один из последователей великого Кун-фу-цзы на смертном одре раскрыл страшную тайну: никакой Мэн Цзян Царь Драконов не вызывал. Вместо этого, он привел к императору свою дочь, которая и покарала скверного человека. Причем, покарала она его вовсе не из-за пустячной попытки изнасилования, а за то, что император обижал учеников великого Кун-фу-цзы, а учение этого мудрейшего наставника объявил вредной чепухой.

У-ф-ф-ф, ну а здесь где скрытые знания? Положим, про императора Цинь Шихуаня я что-то слышал. Вроде бы именно ему принадлежит гробница со знаменитым терракотовым войском, и именно про него снят очень красивый китайский фильм «Герой». Но при чем тут дракон и его дочка? Кажется, мне этот орешек не по зубам. Правда, если предположить, что так называемая «награда» за свидание с покойницей была необходима для выполнения секвенции, всё предстает в другом свете. В этом случае можно сделать вывод, что одной составляющей рецепта является то, что принято хранить в сокровищнице. А что приличный император может там хранить? Да всё, что угодно: золото, серебро, драгоценные камни. А возможно, шелка, пряности или древние манускрипты. Нужно запомнить эту версию, может быть, в сочетании с другими текстами мне это поможет. Интересно, зачем понадобилась одежда несчастной девушки? Ага, пожалуй, тут объяснение напрашивается само собой. Допустим, у меня есть всё для выполнения секвенции, вызывающей покойного. Но откуда секвенция может «знать» кого именно я желаю вызвать? Для такого рода секвенций, как меня учили, нужен «персонификатор». Возможно, одежда должна подсказать секвенции, что мне хочется встретиться именно с ее хозяйкой. На одежде наверняка сохранились какие-то кусочки органики, некогда принадлежавшие юной даме — чешуйки кожи, капли слюны или пота, да мало ли, что мог выделять организм древней красавицы? Похоже, из этого документа я уже получил всё, что возможно. Дальше, дальше! Нужно двигаться дальше!

Тем вечером и, частично, ночью мне удалось внимательно изучить полтора десятка свидетельств о секвенциях отражения. О том, что пора заканчивать, я подумал после того, как четырежды прочитал первый абзац очередного документа и ничего не понял. Часы показывали полчетвертого. Ничего, завтра встану попозже — в лабораторию Петров идти не велел. Встану — и продолжу изучать мраморную папку.

Глава VIII

Место Москва, квартира Траутмана.

Начало 15.07.2010 09:00.

Окончание 15.07.2010 11:20.

В пятницу мне так и не удалось всласть понежиться в кровати. Ровно в девять затренькал дверной звонок, и я пошел встречать Петрова. Ранний гость был в костюме денди или, скорее, тайного агента Её Величества. Поэтому полагаю мои извинения, извинения человека в одних трусах за то, что я не в галстуке, прозвучали вполне естественно. Затем я предложил своему другу располагаться, где ему удобно, и поскакал в ванную. Придя на кухню, застал трогательную картину. Агент 007, облаченный в мой любимый фартук, мыл посуду. Обнаружив, что я уже на кухне, он прочитал краткое и энергичное нравоучение про образ жизни порядочного человека. В этой речи наряду с такими непарламентскими выражениями, как поросенок, барство и заводчик тараканов, фигурировали мрачные прогнозы о том, во что может превратиться юноша, который позволяет себе отойти ко сну, не приведя в порядок кухню. В качестве отягчающего обстоятельства фигурировал тот факт, что за вчерашний вечер я выпил всего лишь пару рюмок и вполне был в состоянии прибраться за собой. Сначала я хотел напомнить Петрову, что мне было чем заняться — я выполнял его поручение по изучению документов, и заснул, между прочим, уже ближе к утру. После секундного размышления я счел за благо полностью признать правоту друга, но в порядке мелкой мстительности заметил, что человек, который носит кислотные рубашечки и любит посветить голыми коленками для маскировки возраста, мог бы постараться сдерживать стариковскую занудливость и страсть к поучениям. Затем я с полной искренностью пообещал с сегодняшнего дня исправиться, быстро сделал две чашки кофе, и мы уселись завтракать. Наслаждаясь после завтрака первой утренней сигаретой, я поинтересовался у Петрова, почему он не курит. Мой гость непонятно ответил, что все вредные привычки он приобрел еще в те годы, когда был молодым в первый раз, новых приобретать не намерен. Я немного подождал, не посоветует ли Петров бросить курить и мне, но так и не дождался. Надеюсь, что ему запали в душу мои слова о стариковской занудливости. Я подумал, что мы благотворно друг на друга влияем, и предложил перейти к делу.