Смерть под колоколом - [14]

Он подул на слиток и тот... плавно слетел на стол. На самом деле это была умелая подделка из посеребренной фольги.

Дао Гань положил выигранную связку в рукав и извлек оттуда другую. Он показал монахам, что имевшийся на ней узел был особенным: при нажатии пальцами он входил в отверстие монеты и оставался там, пока ее двигали, скользя вместе с ней. И в заключение он показал монету, которой только что играл — две стороны ее были одинаковы.

Монахи громко рассмеялись, поняв наконец, что их посетитель был профессиональным мошенником.

— Мой урок вполне стоил ста пятидесяти монет, — спокойно заметил Дао Гань. — А теперь перейдем к делу. Я слышал, что к храму стекаются денежные потоки, и решил выяснить, как здесь обстоят дела. Похоже, что вы принимаете немало знатных гостей. А я хорошо разбираюсь в людях, и язык у меня подвешен. Возможно, я был бы вам полезен для того, чтобы... так скажем, привлекать «клиентов» и убеждать тех, кто не хочет оставлять своих жен в святилище на ночь?

Хотя старый монах покачал головой, Дао Гань продолжал:

— Вам не придется мне много платить. К примеру, десятую часть от того, что вы получите за благовония от тех, кого я к вам приведу.

— Тебя обманули, мой друг, — ледяным тоном произнес старый монах. — Мне известно, что завистники распускают о монастыре грязные слухи, но это все просто болтовня. Такой плут, как ты, всех равняет по себе, но сейчас ты ошибаешься. Богатством мы обязаны только покровительству нашей благодетельницы богини Гуаньинь.

— Не хотел вас обидеть, — дружелюбным тоном сказал Дао Гань. — Да, действительно, люди моей профессии и других подозревают в жульничестве. Полагаю, вы принимаете все необходимые меры для того, чтобы честь женщин осталась незапятнанной?

— Разумеется, — кивнул старый монах. — Прежде всего наш достойный настоятель, Добродетель Духа, весьма разборчив относительно тех супругов, которые допускаются в монастырь. Сначала он долго беседует с ними в приемном зале, и если его посещает хоть малейшее сомнение насчет принятия ими буддийского учения иди же их финансового... вернее сказать, общественного положения, он отказывает им. После того как женщина помолится в главном зале, ее супруг должен устроить трапезу для настоятеля и старейшин монастыря. Обходится это недешево, но, не сочтите за хвастовство, наши повара свое дело знают.

Затем наш настоятель сопровождает супругов в один из шести павильонов в саду за храмом. Вы их не видели, но, поверьте мне на слово, они обставлены с безукоризненным вкусом. В каждой комнате висит изображение чудесной статуи в натуральную величину, и женщина может провести ночь в молитве перед ее образом. Дверь запирается на ключ, который забирает супруг. Более того, настоятель всегда наклеивает на дверь бумажную полоску, и супруг ставит на ней личную печать. Наутро только он может сорвать ее, когда приходят открыть дверь. Теперь вам ясно, что нет никаких причин для подозрений?

Дао Гань кивнул с расстроенным видом.

— Да, как это ни печально, вы совершенно правы. Но скажите мне, что происходит, если молитва и ночь в монастыре не дают желанного результата?

— Это бывает только с женщинами, чем ум занят нечестивыми мыслями, или с теми, кто не придерживается буддийского учения по-настоящему. Некоторые приезжают снова, но есть и те, кого мы больше не видим.

Подергивая волоски на щеке, Дао Гань спросил:

— Предполагаю, что когда в положенный срок у бездетной пары рождается ребенок, они не забывают храм Безграничного милосердия?

— Да, действительно, — ответил, монах, усмехнувшись, — иной раз требуется паланкин, чтобы вместить все дары, которые они присылают. Но если об этом скромном долге вежливости почему-либо забывают, наш настоятель отправляет посланца с напоминанием.

Поговорив еще немного с монахами, Дао Гань убедился в том, что больше ничего полезного не узнает, и распрощался. В судебную управу он вернулся кружным путем.

Глава 6 Старая леди из Кантона рассказывает о своих несчастьях; судья Ди сообщает старшине Хуну тревожные новости

Дао Гань застал судью Ди в кабинете за разговором с первым писарем и главным архивариусом о спорном участке земли. Увидев своего помощника, судья сразу отпустил их и попросил позвать старшину Хуна. Дао Гань в красках описал посещение храма, умолчав, впрочем, о своих фокусах с поддельным слитком и хитроумным узелком. Выслушав его, судья сказал:

— Что ж, эта проблема решена. Раз ты не нашел секретного входа, приходится верить монахам на слово. Значит, статуя богини Гуаньинь и в самом деле творит чудеса и дарит потомков тем женщинам, кто по-настоящему верит и усердно молится.

Старшина Хун и Дао Гань удивились, услышав такие слова.

— Но весь город только и говорит о том, что за позор творится в этом монастыре! — воскликнул Дао Гань. — Умоляю, ваша честь, разрешите мне еще раз туда сходить. Или направьте старшину Хуна для более тщательного расследования.

Судья Ди отрицательно покачал головой.

— То, что богатство и процветание вызывают зависть, — сказал он, — увы, не редкость. Следствие по делу о храме Безграничного милосердия объявляю закрытым!