Смерть по высшим расценкам - [101]

По залу прошел шелест. Кейес усмехнулся:

— Сэр, то, что вы говорите, — полная абракадабра.

— Нет, мистер Кейес, это не абракадабра, и вы это отлично понимаете. Скажите, вы слышали что-нибудь об организации, которая называется «Хьюмэн инвестигейшн»?

По закону Кейес мог сейчас потребовать, чтобы все вопросы ему задавали только в присутствии адвоката, после чего он автоматически превращался из свидетеля в подозреваемого в убийстве. Видимо, он решил этого не делать, поскольку переспросил:

— Как вы сказали, «Хьюмэн инвестигейшн»?

— Да, «Хьюмэн инвестигейшн».

— Не помню, хотя название знакомое. Возможно, я где-то встречал его, в газете или в рекламной передаче.

— Вы отлично знаете эту организацию. Скажите, а знаете ли вы ее президента, Джорджа Кирьята?

— Нет, не знаю. Хотя это имя, возможно, встречалось мне где-то в прессе.

— Может быть, вы что-нибудь слышали о компании «Биг эппл алюминиум глоуб», входящую в сферу влияния президента «Хьюмэн инвестигейшн» Джорджа Кирьята?

— Ничего о ней не слышал. Вообще, не понимаю, почему вы меня об этом спрашиваете.

— Отлично понимаете. Скажите, известно ли вам что-нибудь о том, что незадолго до своей смерти Кеннет Луксман вложил девятьсот восемьдесят миллионов долларов в траст, созданный им совместно с «Биг эппл алюминиум глоуб»? И что по закону после его смерти эти деньги должны стать собственностью «Биг эппл алюминиум глоуб»?

— Сэр, повторяю: я не понимаю, почему вы меня обо всем этом спрашиваете. Нет, я ничего об этом не слышал.

— Слышали. Но вернемся к вашему въезду в квартиру девятнадцать ноль два. В эту квартиру вы въехали специально, чтобы во время отсутствия Лины Гжибовски время от времени проникать в ее квартиру для изучения расположения комнат, мебели и всего остального. Обследуя квартиру, вы обнаружили в шкатулке, стоящей на секретере в гостиной, пистолет «байонн», принадлежащий на законных основаниях мисс Лине Гжибовски. Вы прекрасно знали об ухудшении отношений Лины Гжибовски и Кеннета Луксмана и знали, что в тот злополучный день Кеннет Луксман придет к Лине Гжибовски, одурманенный психотропным веществом. Выйдя утром за газетой, вы знали, что Лине Гжибовски будет специально прислан фарфоровый сервиз для того, чтобы ненадолго выманить ее из квартиры. Воспользовавшись этим, вы вошли в ее квартиру и спрятались или за портьерой, или еще в каком-то месте. С собой у вас был заранее приготовленный пистолет системы «Байонн». У вас было несколько вариантов убийства, скорее всего, вы рассчитывали убить Кеннета Луксмана из пистолета, принадлежащего Лине Гжибовски, а потом подстроить все так, чтобы все были уверены, что убийца — хозяйка пистолета. Однако, проверив шкатулку, вы увидели, что пистолета «байонн», принадлежащего Лине Гжибовски, там нет. Пистолет был спрятан в ванной комнате под бельем, и вы, обнаружив это, поняли, что Лина Гжибовски спрятала его там, опасаясь Кеннета Луксмана и надеясь с помощью этого пистолета защитить себя. Вы поняли также, что это может сыграть вам на руку. Лина Гжибовски вскоре вернулась, и вы затаились в своем тайнике. Вскоре пришел одурманенный психотропами Кеннет Луксман, который сразу же набросился на Лину Гжибовски, обвиняя ее в измене. Он начал ее душить, и, когда она, достав «байонн», три раза выстрелила, вы выстрелили в четвертый раз, попав точно в сердце Кеннета Луксмана. Лина Гжибовски, находясь в возбужденном состоянии, этого выстрела не заметила. Уверенная, что убила Кеннета Луксмана, она впала в шок, под влиянием которого ушла. Но вы уходить не стали. Среди многих вариантов вы заранее предвидели и тот, который только что произошел, и поэтому подготовились к нему или взяв с собой, или заранее спрятав где-то в квартире моей подзащитной быстросохнущую замазку «граунд» и набор красок. Эти краски были тщательно вами подобраны и по тону точно совпадали с красками, которыми были окрашены стены в разных местах квартиры Лины Гжибовски. Заделав и закрасив одно из пулевых отверстий в стене, два остальных пулевых отверстия вы оставили нетронутыми. Затем, подобрав с пола гильзу от вашего пистолета, вышли из квартиры Лины Гжибовски и, пройдя в свою квартиру, позвонили портье, чтобы сообщить, что услышали в соседней квартире звуки выстрелов.

В зале давно уже стоял не просто шум, а гул, и Шапиро поднял руку. Дождавшись, пока наступит тишина, сказал:

— Вот так обстояло дело, мистер Кейес.

— Простите, сэр, но все, что вы только что сказали, — ерунда. Полная ерунда.

— Нет, это не ерунда. Равно как не ерунда и то, что вы давно и, к сожалению, довольно успешно выполняете задания мусульманской террористической организации «Аль-Каида».

По залу прошел гул, и судья стукнул молотком:

— Прошу соблюдать тишину!

— Что-что? — Саркастически улыбнувшись, Кейес обвел взглядом притихший зал. — Как вы сказали, «Аль-Каида»?

— Да, «Аль-Каида». Вы давно связаны с этой организацией и являетесь одним из активных ее членов.

— Сэр, но это полная нелепица. Никакого отношения к мусульманам я не имею, я примерный христианин, протестант, протестантами были и мои родители.

— Насчет того, что вы примерный христианин, я сильно сомневаюсь. Но действительно, внешне вы не похожи на мусульманина, но именно поэтому «Аль-Каида» и привлекла вас к сотрудничеству.