Смерть мисс Мак-Джинти - [39]

Раздраженным тоном Робин заявил, что он не в форме.

— Все это из-за джина, выпитого вчера вечером, — заметил он. — А что, если мы прервем нашу работу и немного займемся распределением ролей? Было бы чудесно заполучить для спектакля Дениса Каллори! Но он, к сожалению, связан своими контрактами в кино. Джин Беллоуз будет идеальна в роли Ингрид, и она хочет играть эту роль. А на роль Эрика, как я вам уже говорил, не найдется никого лучше, чем Сесил Лич! Вы не против того, чтобы съездить сегодня вечером в театр «Литтл Реп»? Вы мне скажете потом, что вы думаете о Сесиле… Миссис Оливер согласилась с предложением Робина, и тот отправился звонить по телефону в Кулленкуэй.

Погода испортилась. На небе громоздились огромные темные тучи, предвещавшие неминуемый дождь. Эркюль Пуаро позвонил у двери в «Хантерс Клоз». Не дождавшись ответа, он позвонил вторично. На этот раз долго ждать не пришлось. Дверь открыла Дейдр Хендерсон.

Она, казалось, была удивлена при виде сыщика. Пуаро спросил, может ли она его принять.

— Но… разумеется! Входите же!

Дейдр провела Пуаро в небольшую темную комнату, где он уже был во время визита к миссис Уэзери. На камине стоял большой кофейник, который Пуаро уже видел раньше; он был похож, как две капли воды, на кофейник значительно меньшего размера в доме Саммерхейзов.

— Прошу прощения, что не сразу открыла вам дверь, — промолвила Дейдр. — Сегодня у меня немало хлопот. От нас уходит наша служанка-немка, которая пробыла здесь всего месяц. Она поступила на это место, должно быть, только для того, чтобы попасть в Англию и выйти здесь замуж за человека, который ее ждал. Она уходит сегодня вечером…

— С ее стороны это глупо!

— Правда? Мой отчим считает, что по закону она не имеет права уходить от нас. Но, так или иначе, служанка оставляет нас и выходит замуж, и мы ничего не можем поделать. Мы даже не знали бы этого, если бы я не застала ее за укладкой своих вещей. Она, видимо, так и ушла бы сегодня вечером, ничего не сказав нам…

— Странные времена! — заметил Пуаро.

— Действительно, странные!

Дейдр провела оборотной стороной ладони по лбу.

— Я так устала… Очень устала…

— Охотно вам верю, — произнес сочувственно Пуаро. Дейдр улыбнулась.

— Почему вы захотели повидать меня?

— Чтобы спросить, помните ли вы топорик для колки сахара.

— Топорик для сахара?

Казалось, что она не понимает, о чем он говорит. Тогда Пуаро описал интересующий его предмет.

— Вспомнила! — воскликнула Дейдр. — Мама купила его в Багдаде. Мы отдали его на одну из благотворительных распродаж у священника.

— На одну из распродаж? Значит, их было несколько?

— Конечно! Просить денег у людей всегда трудно, но у них всегда находятся вещи, которые им больше не нужны!

— Значит, топорик для сахара был у вас до рождества…

Дейдр нахмурила брови, размышляя.

— Нет-нет. В рождество мы отдали что-то другое… Топорик пошел на распродажу в праздник урожая.

— То есть в сентябре или октябре?

— В конце сентября.

Девушка прямо смотрела в глаза Пуаро. Она отвечала на его вопросы размеренным и мягким голосом. Ее лицо, от природы невыразительное, не отражало никакого беспокойства. Что таилось за этим лбом, на который смотрел Пуаро? Быть может, ничего особенного…

— Вы уверены, что не ошибаетесь? — продолжал он.

— О! Совершенно уверена.

Пуаро выдержал паузу. Он ждал, но ничего не последовало. Тогда он поднялся со стула и стал прощаться.

— Я не хочу вас больше затруднять… Дейдр проводила его до двери.

Направляясь к выходу, Пуаро размышлял. У него теперь было два противоречивых, взаимно исключающих свидетельства — Морин Саммерхейз и Дейдр Хендерсон. Кто же из них говорил правду?

Если, как он считал, топорик для сахара был орудием преступления, данный вопрос имел важнейшее значение. Праздник урожая отмечался в конце сентября. Между этой датой и рождеством, 22 ноября, была убита миссис Мак-Джинти. У кого же в тот момент находился топорик для колки сахара? Это надо было обязательно выяснить.

Всегда предупредительная, миссис Суитиман постаралась сообщить как можно более точные сведения. Она присутствовала на обеих распродажах и даже помогала устраивать прилавки, что не всегда было легко, поскольку люди обычно приносили свои пожертвования в последнюю минуту. Миссис Суитиман сначала сказала, что не помнит, продавался ли топорик для сахара, о чем ее спросил Пуаро. На таких распродажах масса вещей, и раскупаются они порой очень быстро! Миссис Суитиман не была уверена, что она не видела интересовавший сыщика предмет. Подумав, она даже сказала, что его, кажется, купили за пять шиллингов вместе с небольшим кофейником, у которого было продырявлено дно и который мог служить лишь для украшения. Было ли это в рождество или на другой, более ранней распродаже, на этот вопрос, однако, она никак не могла ответить…

Миссис Суитиман приняла у Пуаро посылку.

— Отправить ее заказной?

— Да, будьте добры.

Миссис Суитиман вписала адрес в свой реестр. Когда она передавала сыщику квитанцию, глаза у нее блестели.

Пуаро ушел из почтового отделения несколько разочарованным. Ведь Морин Саммерхейз была страшно бестолкова, она все на свете путала, и детали не имели для нее никакого значения. Она вполне могла ошибиться. Для нее что праздник урожая, что рождество — все было едино! Дейдр Хендерсон, менее умная, но более вдумчивая, должно быть, точнее помнила даты.