Смерть композитора. Хроника подлинного расследования - [8]

Теперь остановимся на тех выводах, к которым пришли специалисты после обработки всех результатов судебно-медицинских исследований:

– Причина смерти: механическая асфиксия, обусловленная сдавлением шеи петлёй, затянувшейся под тяжестью собственного веса. Отмечен признак, характерный для данного вида асфиксии – циркулярная (т.е. опоясывающая) косо-восходящая странгуляционная борозда на шее. Констатировано отсутствие другой причины смерти.

– Повреждений, свидетельствующих о борьбе или самообороне, на трупе не найдено. Единственное телесное повреждение, имеющее причинную связь со смертью – это странгуляционная борозда на шее.

– Характер странгуляционной борозды: косо-восходящая, циркулярная, вдавленная, не рельефная, узел петли располагался сзади справа. Подобное расположение петли (за ухом) характерно для случаев самоповешения, т.к. самоубийцы обычно не оставляют узел под нижней челюстью.

– Характер странгуляцонной борозды соответствует материалу петли. Этот вывод означает, что для повешения использовался именно пояс плаща, а не бельевая верёвка, буксировочный тросик, проволока или иной, впоследствии кем-то замененный, предмет.

– Повешение могло произойти в результате наложения на шею петли, направленной на судебно-медицинскую экспертизу, которая была изготовлена из пояса плаща.

Гистологическое исследование кожи, взятой из странгуляционной борозды, подтвердило прижизненность повешения.

– Алкоголь в крови и моче не обнаружен.

– В полости желудка обнаружено около 50 мл грязно-фиолетовой жидкости. Желудок от пищевых масс пуст. Последний приём пищи имел место не менее, чем за 5—6 часов до смерти.

– При судебно-химическом исследовании органов каких-либо ядов не обнаружено, что служит основанием для исключения возможности наступления смерти от отравления.

– Болезненных изменений внутренних органов и физических недостатков судебно-медицинская экспертиза не выявила.

– От момента смерти до времени проведения экспертизы прошло около 3-х недель, на что указывает степень развития поздних трупных явлений.

– Смерть насильственная, механическая асфиксия, повешение.

При оценке вероятности совершения человеком самоубийства всегда встаёт вопрос о наличии у него суицидальных намерений. Для выяснения связанных с этим деталей опрашиваются родные и близкие умершего, его коллеги по работе, изучается его его личная переписка, а также медицинские документы, способные пролить свет на его физическое, психическое и эмоциональное состояние.

И вот тут мы подходим к очень важному моменту. Дело заключается в том, что Владимир Ивасюк высказывал прежде суицидальные намерения и в связи с этим был даже помещен в Львовскую областную психиатрическую больницу (ЛОПБ). Факт этот скрыть невозможно – о лечении Ивасюка в этом учреждении знали во Львове если и не все, то многие. Сейчас его оценивают диаметрально противоположно: кто-то считает, что лечение в ЛОПБ доказывает факт тяжёлой болезни Ивасюка, сторонники же «версии заговора» утверждают, будто Ивасюк на самом деле был полностью здоров и лишь имитировал расстройство психики, имея в виду последующее восстановление в консерватории (откуда он тогда был отчислен).

Понимая всю деликатность этой темы, следует признать необходимость её внимательного анализа. Поскольку не разобравшись в этом вопросе, мы ничего не поймём в истории жизни и смерти композитора Владимира Ивасюка.

Госпитализация 1977 года

За два года до смерти, в середине апреля 1977 г, Владимир Ивасюк попал на лечение во Львовскую областную психиатрическую больницу (ЛОПБ). История его пребывания там не может быть обойдена вниманием или проигнорирована ввиду того, что события той весны в последующие годы пересказывалась разными «свидетелями» и «очевидцами» очень по-разному. И неудивительно, что эти россказни породили весьма несхожие, порой прямо противоречащие друг другу объяснения произошедшего.

Дабы не быть превратно понятым, объяснюсь.

Кто-то склонен объяснять лечение Ивасюка его намерением добиться восстановления в консерватории. По этой версии композитор был совершенно здоров, лечение было фиктивным и преследовало цель обеспечить его необходимой справкой, располагая которой он мог бы убедительно объяснить провалы в учёбе, послужившие причиной его отчисления из консерватории весной 1976 г. Версия, кстати, учитывая реалии той поры, должна быть признана весьма дельной; «заехать в дурку полечиться» – это отличная возможность избавиться от назойливого внимания социалистического государства к собственной персоне. Мало кто знает, что практически все «воры в законе» времён «развитОго социализма» официально числились шизофрениками – это давало им массу весьма любопытных юридических преференций. Лично знаю человека, с которым вместе учился в ленинградском Военмехе, избавившегося от угрозы отчисления из института удачной имитацией самоубийства и последующим лечением в психбольнице. Он по пьяному делу искромсал предплечье куском оконного стекла, нанеся около 30 порезов, отправился на лечение в «юдоль скорби» и обзавёлся там замечательной справкой, позволившей получить «белый» «военный билет» (негоден к строевой воинской службе). После чего счастливо закончил институт, поныне жив и здоров, владеет собственным бизнесом и очень успешен в материальном отношении.