Смерть как искусство. Том 2. Правосудие - [63]

Выходит, девушка Ольга сказала неправду. Перечень звонков не совпадает с ее историей ни по содержанию, о чем говорит длительность переговоров, ни по срокам, ведь Попова утверждает, что начала регулярно перезваниваться с Никитой чуть больше года назад. Ну, ладно, «чуть больше года» можно, хоть и с натяжкой, трактовать как «полтора года», когда зафиксирован их первый разговор, но о какой регулярности может идти речь, если в течение шестнадцати месяцев они вообще не общались? Об этой паузе Ольга ни слова не сказала. Вообще-то, она мало чем рисковала, выдавая свою версию знакомства с Колодным, потому что понимала, что проверять звонки за два года никто не станет, слишком трудоемко. Проверят детализацию за последний месяц, максимум – за два, а за два месяца у них все в порядке, начиная с сентября звонки стали регулярными, хоть и краткими.

Настя подошла к раковине, включила воду и промыла глаза. Стало чуть-чуть полегче. Она собрала кипу бумаг, посмотрела на нее с отвращением и уткнулась в собственные записи. Мелькнула у нее какая-то мысль… Но где ее теперь искать? Мысль появилась, когда она записывала на свой листок данные о первых звонках между Колодным и Поповой… Ах да, вспомнила! Неотвеченный вызов с телефона Колодного на телефон Ольги, самый первый звонок в истории их телефонного общения. Это ужасно похоже на ситуацию знакомства, когда люди обмениваются номерами своих телефонов. Есть простой и широко применяемый способ, который используют те, кто не привык диктовать свой номер и не любит записывать номера на клочках случайных бумажек: берешь телефон собеседника и звонишь на свой мобильник, у тебя высвечивается номер вызывающего, и тебе остается только внести его в телефонную книгу, а у твоего собеседника в телефоне остается набранный тобой номер – твой собственный. Но этот странный звонок имел место отнюдь не поздним вечером, как должно было бы быть, если бы Колодный и Попова встретились после спектакля. Может быть, это был выходной и в театре давали утренник? Конечно, странновато взрослой девушке ходить на утренники, но чего не бывает в этой жизни… Может, Ольга пришла специально посмотреть на своего любимого артиста.

Она достала ноутбук, вышла в Интернете на сайт театра «Новая Москва», но, как и предполагала, репертуар за прошлый год там не сохранился. Ну и ладно, наступит утро, и можно будет позвонить директору театра Бережному. А теперь хорошо бы поспать хоть немножко.

Утро наступило почему-то слишком быстро… Во всяком случае, выспаться Настя Каменская не успела. Сквозь сон она слышала, как тихонько переговаривались Алексей и Сережка Зарубин, торгуясь, кто первым пойдет в ванную, а кому готовить в это время завтрак. Победил, естественно, Чистяков, потому что его выверенной математикой логике противостоять не могла даже Настя, что уж говорить про Зарубина. Она с наслаждением вытягивала ноги и куталась в одеяло, надеясь, что мужчины будут принимать душ и бриться подольше, но все равно настал момент, когда пришлось вставать.

Поскольку вечерний незапланированный визит Зарубина потребовал приготовления дополнительной порции ужина, продуктов, из которых можно было сделать вкусный и сытный завтрак, почти совсем не осталось, и на столе стояла только тарелка с горкой глазированных сырков. Даже хлеба не было.

– А из-за чего вы у меня над ухом базарили, если завтрак готовить все равно не из чего? – удивилась Настя, оглядывая накрытый по всем правилам, но бедноватый угощением кухонный стол.

– А красиво сделать? – возразил Алексей. – А кофе сварить не абы как? Хорошая посуда, салфетки и запах настоящего кофе – вот и все, что нужно, чтобы человек ощутил атмосферу полноценного завтрака, раз уж жрать все равно нечего. И потом, сырки – это достаточно сытно.

Он быстро поел и умчался на работу, а Настя принялась излагать Сергею результаты своих ночных бдений.

– Значит, Попова все наврала, – констатировал оперативник. – И уже, конечно, сообщила своему дружку Колодному, что к ней приходили и спрашивали про историю их знакомства. Так что теперь он ждет, когда мы с этими же вопросами придем к нему. А толку-то? Он во всеоружии, он нам слово в слово подтвердит все, что говорила Ольга.

– Не все так мрачно, – улыбнулась Настя. – Есть одно соображение, только придется подождать часов до одиннадцати, пока директор театра на работу не явится.

Зарубин посмотрел на часы.

– До одиннадцати? Да ты с ума сошла! Мне в контору надо. И я не смогу столько ждать, у меня информационный зуд. Скажи, что ты надумала, а я за это придумаю тебе, как это узнать раньше одиннадцати.

– Точно придумаешь? – прищурилась Настя.

– Гадом буду! – поклялся Сергей.

– Мне нужно узнать, какой спектакль давали днем в «Новой Москве» в день убийства Леоничева. И играл ли в нем Колодный. Сумеешь?

– Да как не фиг делать! – рассмеялся Зарубин. – Сейчас дождемся девяти часов и позвоним в бухгалтерию театра. Уж бухгалтерия-то наверняка с девяти работает, не то что руководство, которое приходит попозже.

– Ты думаешь, в бухгалтерии есть такие сведения? – засомневалась Настя.

– В бухгалтерии, Пална, всегда все есть, можешь быть уверена, – твердо пообещал он. – Вообще, бухгалтерия любой организации – это золотое дно информации, уж тебе ли не знать. Там есть все и даже больше. Надо только уметь попросить, чтобы достали с полочки нужную папочку и открыли в компьютере нужный файлик.