Смерть из консервной банки - [12]

— Эта была не дамой, а скорее девицей.

— Девицы тоже останавливаются.

— И их пускают? Все-таки дети…

— Если они ведут себя прилично, почему бы и нет? Они такие же люди, имеют право на отдых.

Ваня уже распорядился, чтобы на ближайшей к Дубочкам железнодорожной станции внимательно наблюдали, не появится ли там подходящая под описание Кати девица. Также он послал своих ребят на автобусную остановку и по дорогам, выходящим из поселка. И теперь все с чистой совестью смогли начать облаву на воровку в самих Дубочках.

Ваня поехал в гостиницу, а Алена со священником и Катей — в пансионат.

Пансионат был личной гордостью Алены, которая его любовно взращивала и пестовала многие годы. Он располагался в живописном треугольнике, откуда в равной степени было близко как до конного завода с ипподромом, так и до лесного массива и молочной фермы, где располагался детский зоопарк, в котором приезжающие в Дубочки городские дети могли свободно играть с жеребятами, телятами, ягнятами, козлятами и поросятами. А также при желании (а оно у них неизменно возникало) могли повозиться с волчатами, лисятами, зайчатами и прочими лесными детенышами, которых притаскивали в Дубочки местные охотники и которые до поры своей зрелости вполне мирно уживались с щенятами, котятами и другими мелкими обитателями Дубочков, не только не делая попытки этих самых обитателей сожрать, но играя с ними весело и дружно.

Алена, сама не имеющая детей, очень хотела, чтобы приезжающим к ним в Дубочки больным детям, родители которых верили в чудеса иппотерапии, было хорошо у них. А так как Василий Петрович свято верил в целебную силу природы, то Алена постаралась устроить пансионат таким образом, чтобы эта природа была тут в максимальном доступе.

Прибыв в пансионат, они сразу же прошли к стойке.

— Алена Игоревна! — расплылась в улыбке Таня. — Какими судьбами к нам?

— Есть вопросы об одной вашей постоялице.

— Какой?

Алена взглянула на воспитательницу:

— Катя, опишите нам еще раз ее приметы, будьте добры.

Таня внимательно слушала, наморщив лоб.

— Знаете, а ведь была такая, — произнесла она.

— Была? То есть она уже уехала?

— Выписалась вчера в два часа дня.

Разочарование было велико. Вчера! Так давно!

— А почему именно в два часа дня? Ведь, если я не ошибаюсь, расчетный час у вас — полдень?

— Как всегда, Алена Игоревна, вы правы, — улыбнулась Таня. — Расчетный час и впрямь у нас в двенадцать. Но эту девушку мы сумели выковырять из ее номера лишь к двум часам. Да и то пришлось ей пригрозить, что возьмем с нее за следующие сутки. Только тогда она соизволила выползти из номера.

— А как ее имя?

— Извольте…

Таня заглянула в свои записи и уверенным голосом прочла:

— Ревнивцева Лидия Сергеевна.

— Напиши мне ее паспортные данные.

— Один момент.

Несмотря на успех в поисках, Алена все равно колебалась. Уверенности, что они говорят с Таней об одной и той же особе, у нее не было.

— А не имелось ли у той воровки каких-нибудь особых примет? — обратилась она к Кате. — Кроме вытравленных до белизны волос и короткой юбки?

Та подумала и сказала:

— Еще на сумке у нее были нашиты золотые перья или какие-то лоскуты, разумеется, золотые.

Алена взглянула на Таню.

— Честное слово, не заметила! — воскликнула та. — Так была рада, что удалось выпроводить гостью, что даже не посмотрела, что там у нее была за сумка. Чемодан у нее был, это точно. Может, и сумка была, не знаю.

Была призвана девушка Ася, которая занималась уборкой гостевых комнат. И вот она подтвердила, что сумка с нашитыми на ней золотыми висюльками у девушки из пятнадцатого номера точно была. Получалось, что постоялица пансионата и церковная воровка — это было одно и то же лицо.

— Но она выписалась от вас еще вчера днем, — с удивлением констатировала Алена. — Что же она делала потом еще почти сутки? Где ночевала? Ведь Катя встретила воровку лишь сегодня после полудня.

Ответ на этот вопрос принес Ваня. Он побывал в гостинице и сумел найти там след вызывающе одетой девушки-блондинки, на плече которой опять же красовалась золотистая сумка. Ваня был чрезвычайно горд собой, когда сообщил друзьям добытую информацию.

— Нашу воровку зовут Лидой!

— Ревнивцева Лидия Сергеевна, если быть точной.

— Вы уже знаете?

Ваня был разочарован.

— Мы выяснили имя этой девочки еще раньше твоего.

— Кстати, не такая уж она и девочка, ей двадцать один год.

— Откуда ты знаешь? При заселении в гостиницу личный возраст постояльцы не указывают.

— А Лида и не заселялась в гостиницу. Но зато она разоткровенничалась с барменом. По его словам, Лида засиделась в баре за полночь, жаловалась на свою личную жизнь. Как он понял, девушка поссорилась со своим любовником и сбежала от него сюда. Упомянула она и про свой возраст. Дескать, замуж пора, а не зовут. Она надеялась, что ей удастся склеить какого-нибудь мужчину, чтобы тот пригласил ее к себе в номер.

— Даже так?

— И получилось это у нее далеко не сразу. Вы же знаете, в нашей гостинице проституток не бывает. И хотя Лида выглядела именно так, но мужчины к ней не подходили, полагали, что она одна из деловых знакомых Василия Петровича, пусть и странно одетая, но знакомая, а вовсе не какая-то там девочка на час.