Смерть и своеволие - [8]

— Мы не трэллы Сигиллита, чтобы подчиняться его прихотям. Рогал Дорн не нуждается в сторожевой стае, следящей за каждым его шагом — а если это не так, то Империум уже потерян. Для нас нет чести в ссылке на Терру, Русс. Как можно гордиться бескровной, мирной судьбой, уделом обывателей, торговцев и земледельцев? — последнее слово он выплюнул словно поганое ругательство.

— Меня мало заботят ваши переживания о собственной гордости, родичи. Мне нравится подобная непреклонность и я высоко ценю пламя, горящее в ваших сердцах, но сделайте ещё один неверный шаг — и окажетесь в архивах Шестого легиона как первая и единственная стая, отказавшаяся исполнить приказы примарха. Такого наследия ты желаешь для Воя Родного мира?

Внезапно воцарилась глубокая тишина, которую не смел нарушить никто, даже Тринадцать Падающих Звёзд.

— Так я и думал, — наконец, произнес Русс. — «Дамарх»[3] доставит вас на Терру, так что будьте готовы к отправлению через двенадцать часов.

Воины Воя Родного мира стояли неподвижно, не уходя и не произнося ни слова.

Вперед вдруг выступил Яурмаг Смеющийся, занимая место Тринадцати Падающих Звёзд. Военачальник Крика Тоскующего Дракона, ярл Тольв и вождь многих стай, он был вправе говорить на суде воинов от имени любой из них.

И он сказал свое слово.

— Мой король, — произнес воин, глядя на Русса глазами столь же серыми, как облака бушующей вокруг грозы.

— Твой король слушает, Яурмаг Смеющийся.

— Русс, — произнес вождь, с привычно суровым и неулыбчивым выражением лица, — так поступать нельзя. Я не могу послать воинов моей роты на задание, от которого отказался бы сам. Если ты отправляешь Вой Родного мира на Терру против их воли, то я улетаю с ними.

С этими словами Яурмаг Смеющийся крепко обхватил рукой в латной перчатке бронзовый, покрытый патиной тор, висящий у него на шее. Леман из Руссов своими руками замкнул широкое металлическое кольцо у глотки воина в день, когда тот впервые принял командование кланом.

Впервые за все время суда примарх поколебался.

Сыновьям редко удавалось удивить Русса, но сейчас один из величайших военачальников легиона стоял перед ним, готовый сорвать с шеи символ власти и оставить подчиненные ему силы ради одной своенравной стаи. Воздух похолодел, и виной тому был не только ледяной ветер. Крик Тоскующего Дракона составлял немалую часть роты Тольв, и, если потеря одной стаи почти ничего не значила, то уход вождя мог оказаться серьезным ударом.

— Благородный порыв, но кто же поведет Крик Тоскующего Дракона вместо тебя?

— Кто угодно. Пусть мои преемники сразятся за бронзовое кольцо.

Русс обдумал все возможные ответы и их последствия, не удовлетворившись ни одним из них. Суд воинов уже перешел грань, до которой всё могло завершиться достойно, и примарх решил довериться инстинктам, как и во всех прочих делах. Интуиция никогда не подводила его.

— Да будет так. Ты отправишься с Воем Родного мира.

В ответ Яурмаг Смеющийся с тихим скрипом поддающегося металла раздвинул кольцо на шее и бросил его к ногам повелителя. Вновь последовало молчание, длившееся несколько ударов сердца.

— Это не ссылка, — вновь повторил Русс. — Вы говорите, что в слежке нет чести, и здесь, на суде воинов, нет места недомолвкам. Ваша правда, сородичи — чести вам не добыть, но Сигиллит обязан соблюдать правила вежливости. Он не может отправить наблюдающие стаи лишь к нескольким примархам, поэтому мы будем наблюдать или за всеми, или ни за кем из них.

— Второе мне нравится больше, — осмелился заметить Яурмаг Смеющийся, и многие среди прочих ярлов кивнули, соглашаясь с его словами. — Всеотец бы не потребовал от нас подобного. Это не…

— Мой отец занят тяжелейшим трудом в подземельях Терры, — голос Русса прозвучал, словно повернулись жёрнова. — В его отсутствие правит Регент. На этом и покончим с вашими возражениями.

Примарх смягчил тон, справляясь с первым приступом настоящего гнева.

— Со временем беспокойство Сигиллита развеется. Провести несколько лет на Терре, рядом с моим братом Дорном — вот и всё, чего я прошу от вас.

— Хорошо, государь, поскольку это всё, что мы можем тебе дать, — несмотря на вызывающие слова, Тринадцать Падающих Звёзд чуть откинул голову, подставляя глотку в знак покорности, и его примеру последовали братья по стае. Никого из них не успокоили слова примарха, но, как верные сыновья, они вняли услышанному.

— Скорее призови нас на войну, мой король. Не дай умереть своей смертью на мирной Терре.

Один из посланников Регента, прелат Квилим Йей, маленький и хрупкий человечек, облаченный в черные одеяния, ждал их на борту «Дамарха». Он мгновенно обращал на себя внимание благодаря стилизованному символу Малкадора, висящему на тонкой шее, словно золотой амулет. Почти монотонный голос Квилима немедленно показался воинам Воя Родного мира в равной степени забавным и раздражительным. Посланник Регента не боялся Волков, что казалось весьма ожидаемым, он просто вел себя очень сосредоточенно, явно решив не озлоблять варваров сильнее необходимого.

Долгом Квилима, как сообщил Волкам прелат, являлось создание списка их славных дел с указанием мельчайших деталей, для последующего представления в архивы Терры. Тронный мир получал полные отчеты о действиях каждого из экспедиционных флотов, включая перечисления отличившихся Легионес Астартес и списки погибших воинов.