Смерть геронтолога - [52]

Идти нелегко. Ноги вязнут в песке. Многое остается позади. Многие остаются. Не оборачиваться‚ только не оборачиваться! Есть такие‚ что уверяют: "Когда протрубит шофар‚ народы повезут нас к Мессии – на лошадях‚ кораблях‚ по железным дорогам‚ понесут на руках". Есть и иное мнение: самолет подлетит с моря‚ пробьет километровые облака‚ берег появится впереди по курсу‚ беленькая полоска прибоя‚ строения на равнине‚ улицы с машинами‚ люди‚ – самолет зависнет над морем‚ над городом‚ почти недвижный пойдет на посадку...

– Нюма‚ – просит Боря. – Не бойтесь высоких слов. И банальных истин. Что для вас переезд‚ Нюма Трахтенберг?

Нюма думает:

– Переезд – это снятие степени неестественности. Одной‚ возможно‚ а то и нескольких.

– К примеру?

– Проживание на земле‚ тебе не принадлежащей.

Боря опять спрашивает:

– При входе?.. Что будет при входе‚ Нюма? Падём ниц на лицо свое‚ в прах Земли обещанной?

– При входе будет асфальт‚ Боря. На посадочной полосе.

Серебряные трубы звучат в поднебесье торжествующими проливными потоками. Скачет по лужам танцующий демон крыш в брызгах неуёмного восторга: ниспослание дождя есть вечная жизнь.

– Знаете‚ что я вам скажу? – говорит Нюма задумчиво. – Удача – она не в том‚ чтобы получить подарок. Удача – не проглядеть его‚ этот подарок‚ вовремя угадать‚ что он рядом‚ возле тебя: протяни руку и возьми.

Зудит кожа. Ёршится до озноба. Огонь по телу‚ но Боре не до того.

– Нюма‚ – торжественно объявляет Боря Кугель. – Повышаю вас в звании! Вы – воин Всевышнего‚ из земного Его подразделения. Как вы‚ так и я...

Часть пятая СЛЕДЫ ЧИСТЫХ СЛЕЗ

1

Ночью позвонил счастливчик Витя‚ сказал в слезных задыханиях: "Боря‚ Маша ушла... Маша ушла‚ Боря. Похороны завтра..." Тот день был безумен‚ и Боре непонятно‚ как он его выдержал. Помчался в посольство‚ в другой город‚ по несусветной жаре: автобус‚ автобус‚ еще автобус. Из теснин предгорий вырвался на просторы равнин‚ не впитывая их распахнутость‚ из теснин скорби – на просторы плача. Приехал. Два часа продирался сквозь густую‚ неподатливую толпу на входе. Чудом пролез внутрь‚ умолял‚ хватал за руки‚ чтобы немедленно дали визу. "Телеграмма о смерти есть?" – "Телеграммы о смерти нет". Сотрудник пощурил глаз: "Как вы докажете‚ что это правда?" Боря сказал: "Посмотрите на меня. Я еду хоронить женщину‚ по которой всю жизнь вздыхал". Тот посмотрел – Боря получил визу‚ помчался в агентство за билетом. Бежал по жаре‚ вязкой и липучей‚ наталкиваясь на прохожих‚ – их замедленное самодовольство сводило с ума; бежал‚ выкидывая на стороны голенастые ноги‚ задыхался‚ упрашивал сам себя: "Кугель, не умирай... Только не умирай, Кугель!" Билетов на самолет не было‚ – откуда взяться билетам на вечерний рейс? – но его поставили в очередь. Кинулся домой за вещами: автобус‚ автобус‚ еще автобус; подхватив чемодан‚ помчался в аэропорт: по жаре‚ по жаре‚ по жаре. Билета не было‚ билета не могло быть по естественному развитию событий‚ но Боря шептал исступленно: "Я верю в человечество. Верю! Верю!!" Посадка уже заканчивалась‚ когда выдали ему билет; последним вбежал в самолет‚ рухнул без сил в кресло‚ со стоном вытянул ноги в проходе. "Уберите ноги‚ – сказала стюардесса. – И пристегните ремни. Мы взлетаем". И Боря полетел в прежнюю жизнь.

Слева и справа от него сидели паломники‚ которые возвращались домой. Он так и не понял‚ к какой общине они принадлежали: истинного служения‚ глубинной веры‚ таинств и откровений‚ – Боря не разобрал. Молодой человек по соседству спросил на взлете: "Вы верите в Спасителя?" Вопрос был не по настроению‚ не по состоянию души; Боре не хотелось его огорчать‚ но он честно признался: "Нет". – "Ну вот! – расстроился молодой человек. – Из-за таких‚ как вы‚ задерживается второе пришествие". Боря сказал осторожно: "У нас‚ у евреев‚ еще первого не было". Они летели над морем. Хотелось закрыть глаза и подремать‚ но сосед не отставал: "Миллионы миллионов верят во второе пришествие. Отчего вы упрямитесь?" У Бори недоставало сил после безумного дня‚ и он миролюбиво предложил: "Давайте так. Когда Мессия придет‚ мы его спросим: это первое пришествие или второе? До тех пор помолчим". Съели в молчании ужин. Посмотрели фильм. Подремали. Перед посадкой молодой человек сказал: "Я вас не понимаю. Ведь это так истинно! Яснее ясного". – "Оставьте нас‚ – попросил Боря. – У вас мусульмане не охвачены. Буддистов – миллиард‚ край непочатый. Зря‚ что ли‚ сказано про иудеев: "Вот народ‚ живущий отдельно"?.." Тот не понял или не захотел понимать‚ и Боря разъяснил доверительно: "Перейду в вашу веру‚ явлюсь в иной мир‚ сойдутся Кугели давних времен‚ обступят‚ покачают головами: "Что же ты‚ Боря?.." Обстоятельства‚ скажу‚ таковы. Удивятся Кугели: "Какие у вас обстоятельства? Обстоятельства были у нас. Это мы держались до последнего. Нам заколачивали гвозди в глаза. Ах‚ Боря‚ Боря..."

Назавтра был день похорон. Гроб стоял в церкви. Горели свечи и пахло ладаном. Священник отпевал незнакомую женщину‚ которую Боря не узнавал. Было ему печально‚ но как-то отстраненно; в гробу лежало нечто‚ разрушенное болезнью‚ не имевшее отношения к светлокудрой Маше‚ что помогло Боре‚ даже утешило: можно вздыхать дальше‚ по живой – не этой. В углу‚ в нише‚ печально клонил голову мужчина из крашеного дерева‚ с крашеным нимбом над головой‚ и Боря шепнул неслышно: "Что ж ей не помог?.." Углядев их‚ потерянных‚ Борю с Витей‚ усталый священник сказал утешительно: "Ибо живые знают‚ что умрут‚ а мертвые не знают ничего..." Потом было кладбище: суетливое‚ промозглое‚ корыстное и непочтительное. Бисерная мразь сыпалась с неба. Нищие вставали на пути‚ требуя свое. Розы в руках раскисали от сырости‚ а могильщики обрубали лопатами длинные их черенки‚ под самые бутоны‚ чтобы вороватые бабки не уволокли эти розы и не продали заново для нового погребения. Рядом стоял памятник с прежних еще времен. Начертано было по мрамору в два ряда‚ без необходимого (а может‚ излишнего) пробела между строками: "Погибла трагически. От родных". Было тоскливо и знобко. Стыли ноги на холоде. Могильщик сказал напоследок: "Отбыла свое – и ладно". Витя шепнул: "Жди. Скоро встретимся"‚ и все потянулись к выходу.