Смерть двойника - [9]

— Слышь, девушка. Товар бросить не могу, а поговорить с тобой надо!

Это были какие-то именно те слова, которые Надька хотела услышать. И потому быстро согласилась пойти с Борисом… с будущим Борисом… в ресторан. Тем более эти походы были для нее делом знакомым.

Он заказал ужин, от которого Надьке буквально стало нехорошо, даже по ценам того, не очень страшного времени, это должно было стоить хрен знает сколько! Но чувствовалось: для Бориса отнюдь не впервой такие столы. С официантом он держался просто и не нагло — как настоящий хозяин. Хотя его здесь и не знали. Чтоб все сразу получилось тип-топ, он дал халдею червончик, что на восемьдесят второй год были очень нормальные деньги!

Он хорошо разговаривал — не по высшему классу, но все же хорошо. А не хватало ему образованности и настоящего бонтона. Надька, хотя и воспитывалась в бедной семье, но в семье с претензиями. Так что знала в «боне» некоторый толк. Правда, сама им почти не пользовалась: это ей никогда не было выгодно.

Только одна у него была странность. Он то и дело заставлял Надьку накидывать плащ и выходить на темноватую открытую веранду… А это все происходило, между прочим, в ресторане «Речной вокзал», где вид с этой веранды на порт, на далекие бакены, на пароходные, тихо плывущие огни, на якобы чистую с остатками заката воду, на небо, наконец, которое над просторной водою особенно как-то свободно открывается взгляду. Из-за этого неба он, между прочим, и выводил Надьку на веранду. Он ей морочил голову, что якобы сегодня должна появиться комета Федра.

Надька-то вполне естественно предположила, что ее тащат обжиматься. И уже покорно представила себе, как она будет дышать, изображая удовольствие, — а что поделаешь — такая наша судьба: ужин надо отрабатывать.

Но когда Борис вывел ее во второй, в третий раз и ничего «обжимательного» не случилось, Надька действительно поверила в эту Федру.

Дело шло к десерту. Тут Борис уломал официанта, который уже знал про Федру и вообще стал близким человеком их столика… уломал официанта сделать им мороженое «Че Гевара-натюрель» — с полрюмочкой коньяка (хотя желательно ромца), с растолченными кусочками ананаса, все это как следует перемешать, еще поохлаждать минуток пять-семь — и на стол. С бутылкой шампани, причем комнатной температуры.

Официант сказал, что проследит за всеми процессами сам. И ушел. А Борис снова вывел Надьку на веранду. Однако не стал там болтать про звезды, а довольно споро свел ее вниз по лестнице… Их ждало такси!

— На Арбат… Спасибо, что приехал! — Борис дал шоферу червонец, что по тем ценам… ну и так далее.

Надька сделала безумные глаза: они ведь не расплатились за ужин! Борис положил ей руку на коленку, но опять не в смысле секса, а чтобы только шепнуть на паузе:

— Помалкивай!

Он не был смущен, но и не был нагл: что, мол, пошли они туда-сюда — «каждому сволочу» платить! Он был весел, что у него есть кое-какая тайна, очень для Надьки любопытная.

На Арбате, тогда еще нормальной, «нерекламной» улице, он затащил Надьку в кафе-мороженое, знаменитый в свое время «гадюшник», в котором, кстати, ничего гадюшного не было, а по-человечески подавали вино и мороженое.

— Да есть у меня деньги, успокойся!

— А ты зачем… это сделал?

Ведь Борис, по тогдашним ее представлениям, был взрослым и даже отчасти пожилым — тридцатилетним — мужиком.

— А ты слыхала, Надежда, что любой капитал всегда начинается с воровства?

— Не понимаю чего-то…

— А ты возьми Америку. Джентльменский бизнес, миллион под честное слово… правильно?

Надька пожала плечами, в неполные двадцать лет она мало чего знала про американский бизнес: тогда и слово-то это было почти ругательным.

— Ну, неважно, просто поверь: честней американского бизнеса на свете нет! А начинались все эти великие фирмы: то ли поезд обчистили, соответственно, машиниста с кондуктором на тот свет, то ли сейф грабанули, то ли земельными участками торговали, которые на дне озера Мичиган… Такой уж закон: всякое честное и прибыльное дело начинается с жульничества.

— Ну, а какое ж ты честное дело сегодня начинал? — улыбнулась она.

— Дело какое?.. А чтобы на тебе жениться!

— Дикий разговор какой-то!

— Освоишься.

— А зачем-то мне… осваиваться?

— Хм… Что же я, не видел, как ты на меня глаз положила!

Вот это да! Надька думала, она может строить из себя простую скромную девушку, а козыри пока поберечь. Но выходило так, что придется играть в открытую. Чтобы стряхнуть с себя роль невинной, которую она сегодня исполняла весь вечер, Надька махнула полный бокал шампанского.

— А давай-ка, дорогой супруг, хоть малость расскажи о себе.

Странный это был вечер в ее жизни! Ведь получалось, она заключала контракт на всю жизнь… И верила в это, и, конечно, не верила ни грамма!

Как выяснилось позже, Борис ей рассказывал тогда почти одну только правду… Что же это было у них? Любовь с первого взгляда?.. Ерунда собачья! Это было определение выгодности сделки с первого взгляда.

— Я, Надь, сколько себя знаю, всегда отирался на рынке… Такой раньше был Немецкий рынок. У меня там дед точильщиком работал. В день зарабатывал сто рублей. Одну полсотню пропивал в обед, другую нес бабке…