Смерть Артура. Книга 1 - [102]

— Что до этих угроз, — сказал сэр Грингамур, — то пойдемте-ка лучше обедать.

Они умылись и приступили к обеду и веселились при этом от всей души. Ибо оттого, что леди Лионесса из Замка Угроз была наконец с ними, они все радовались и шутили.

— В самом деле, госпожа, — говорила сестре своей Лионетта, — похоже, что он и вправду королевский сын, ведь у него много достоинств: он учтив и добр и он — самый кроткий человек, с каким мне случалось встречаться. Ибо, правду говоря, ни одна дама так грубо не оскорбляла рыцаря, как я изводила и поносила его, и во все время он неизменно отвечал мне лишь кротостью и добротой.

Но пока они так сидели и беседовали, сэр Гарет подъехал к воротам замка с обнаженным мечом в руке и крикнул зычным голосом на весь замок:

— Эй, ты рыцарь-предатель сэр Грингамур! Возврати мне моего карлика, не то, клянусь верностью моею Господу Богу и высокому Ордену Рыцарства, я причиню тебе столько зла, сколько будет в моих силах!

А сэр Грингамур тут выглянул из окна и сказал:

— Сэр Гарет Оркнейский, оставь свои хвастливые речи, ибо карлика твоего ты назад не получишь.

— Ах так, трусливый рыцарь! — вскричал Гарет. — Спустись же с ним вместе и сразись со мною и выиграй его в честном поединке.

— Так я и сделаю, — отвечал сэр Грингамур, — если только захочу. Ты же, какие грозные речи ни произноси, не получишь его назад.

— Ах, любезный брат, — говорит тут леди Лионесса, — уж лучше бы возвратить ему карлика, ибо я не желала бы вызывать его гнев. Ведь теперь, когда я узнала, что хотела, мне больше его карлик не нужен. К тому же, брат мой, он так много для меня сделал, избавив меня от Красного Рыцаря Красного Поля. Поэтому, любезный брат, я у него в долгу более, чем у какого-либо другого рыцаря на свете, и он изо всех рыцарей один мне по сердцу. Мне бы очень хотелось с ним поговорить. Только ни в коем случае нельзя, чтобы он догадался, кто я, пусть думает, что это какая-то другая неизвестная дама.

— Хорошо, сестра, — отвечал сэр Грингамур. — Раз такова ваша воля, я подчинюсь ему.

С тем спустился он из замка и сказал так:

— Сэр Гарет, я прошу пощады. Все дурное, что вам сделал, я готов возместить по вашей воле. Теперь же прошу вас только спешиться и испытать мое гостеприимство в этом замке, а я чем богат, тем и буду рад вам.

— Возвратят ли мне моего карлика? — спросил сэр Гарет.

— Да, сэр, вас ждет там ваш карлик и самый любезный прием, ибо лишь только ваш карлик открыл мне, кто вы и откуда родом и какие благородные подвиги свершены вами в здешних краях, как я немедленно раскаялся, что был с вами столь непочтителен.

Сэр Гарет спешился, а тут и карлик его явился и принял у него коня.

— А-а, дружище! — сказал ему сэр Гарет. — Пришлось мне ради тебя поездить!

Тут сэр Грингамур взял его за руку и ввел в залу, где находилась его жена.

ГЛАВА XXI

Как сэр Гарет, иначе прозываемый Бомейном, явился к своей даме, и как они познакомились, и об их любви

Туда же вышла к ним и леди Лионесса, наряженная принцессой, и она приветствовала его очень радушно, и он ее тоже, и они вели между собой изысканную беседу, речи их были учтивы и обхождение любезно. И много раз думал про себя сэр Гарет: «Иисусе! Вот если бы госпожа Замка Угроз была столь же прекрасна, как она!»

Были в тот вечер устроены игры и всевозможные развлечения, и пение, и танцы, и сэр Гарет все смотрел и любовался этой дамой. И чем больше он на нее смотрел, тем сильнее разгоралась в нем любовь, покуда он уже едва не лишился рассудка. Вечером сели они ужинать, а сэр Гарет не может куска проглотить — так сгорал он от любви, что сам себя не помнил.

Заметил его взгляды сэр Грингамур, и вот после ужина зазвал он свою сестру леди Лионессу во внутренние покои и так ей говорит:

— Любезная сестра, я отлично вижу все, что происходит между вами и этим рыцарем, и я хочу, чтобы вы знали, сестрица, что он — рыцарь благороднейший, и, если вы склоните его остаться здесь у меня, я буду всячески ему угождать и служить, ибо, будь вы даже лучше, чем вы есть, все равно он вас вполне достоин.

— Любезный брат, — отвечала леди Лионесса, — я и сама отлично знаю, что он — добрый рыцарь и славного роду. Но все равно я хочу испытать его еще, хотя из всех смертных перед ним я в самом большом долгу, ибо ради меня свершил он немало Ратных трудов и прошел через много опасностей.

Тут вышел сэр Грингамур к сэру Гарету и сказал ему так:

— Сэр, возвеселитесь духом, ибо у вас нет и не будет причины к унынию, ведь любовь этой дамы, моей сестры, будет неизменно принадлежать вам, если только честь ее останется соблюдена. Она вас любит так же, как вы ее, и даже больше, если это возможно.

— Знай я это, — отвечал сэр Гарет, — не было бы на свете человека веселее меня.

— Клянусь честью, — сказал Грингамур, — вы можете моим словам довериться. Оставайтесь здесь столько, сколько вам угодно, и эта дама будет с нами денно и, нощно — услаждать и развлекать вас, насколько ей это под силу.

— С охотою, — отвечал сэр Гарет, — ибо я дал обещание до исхода двенадцати месяцев находиться в здешних краях, и я знаю, что король Артур и другие благородные рыцари непременно за эти двенадцать месяцев меня здесь разыщут, ибо, покуда я жив, они меня будут искать и найдут.