Смена эпох - [4]
У Кабула появятся два города-спутника на 140 тысяч жителей, а все население столицы вырастет до двух с половиной миллионов человек. На каждого ее обитателя будет приходиться 10–12 квадратных метров — сегодняшняя норма от двух до пяти.
…Микрорайон. За короткий срок это знакомое советским людям слово стало привычным и для жителя афганской столицы. Вроде бы панели. Вроде бы стандарт. Но на аккуратные, приветливые, затененные от жгучего южного солнца ажурными бетонными решетками и зеленью пятиэтажки их обитатели смотрят с любовью, остальные кабульцы — с надеждой. Тяга в эти городки огромная. Здесь по соседству живут ученые, министры, военные, работники городских учреждений.
Мэр столицы Абдиани рассказывал мне, что после революции квартиры в микрорайонах стали предоставляться и рабочим семьям. Ситуация в старом Кабуле немыслимая. Раньше генерал жил в двухэтажной вилле с мраморными полами, бассейном, каминами, а каменщик, строивший эту виллу, ютился со своей семьей из семи-восьми человек в однокомнатной лачуге. Сейчас они могут оказаться соседями по лестничной площадке в одном панельном доме.
Может быть, штрихи нового в афганской столице пока не так заметны. Но, повторяю, нельзя забывать, что созидательные планы республики вынашиваются и осуществляются в условиях необъявленной войны, навязанной ДРА внутренними и внешними врагами революции. Войны подлой, предательской, с убийствами из-за угла, ночными налетами, поджогами школ и мечетей, взрывами в ресторанах и кинотеатрах. Вот почему пока нельзя отменить комендантский час… На заседаниях муниципалитета обсуждаются такие вопросы, как борьба с детской беспризорностью, оказание материальной помощи семьям погибших в боях за революцию, обеспечение жителей города дровами и керосином, активизация противодействия контрреволюционным силам. Честь и хвала власти, которая в таких условиях может бороться и мечтать, с отвагой и оптимизмом думать не только о сегодняшнем дне, но и о далеком будущем. Без этой революционной смелости городу было бы куда труднее освобождаться от оков прошлого, от вековой отсталости и темноты.
Над Кабулом все яснее и ярче разгорается заря новой жизни.
ГОРДОСТЬ БЕЛУДЖА
Солнце в зените. Вечная сушь. Спекшаяся струпьями глина. Промолотая жерновами веков нежная, невесомая пыль пустыни. Тщедушная тень от кустиков верблюжьей колючки и мелкого бурьяна, которую легко вместить в пригоршню. Таков этот краешек афганской земли в двадцати верстах от Кандагара. Чтобы поселиться здесь добровольно, человек должен быть достаточно продублен судьбой и не раз испытан ею на крепость…
Людям племени белуджей, перебравшегося сюда три года назад из пакистанского пограничья, такие мысли показались бы наверняка праздными и суетными. Белудж — чаще всего не пахарь, не ремесленник, не торговец. Он не отягощен бытом и лишним имуществом. Воин и охотник, скиталец-скотовод, он с детства привыкает к суровостям природы, будь то в неприступных диких горах или огнедышащих песках низких широт.
Напротив, племени белуджского вождя Якуб-хана эти места сразу пришлись по сердцу. Простор, вся земля вокруг — твоя. Уважение и помощь со стороны народной власти. Совсем не так по ту сторону границы. Нынешний пакистанский режим все более ущемляет национальные интересы белуджей. Им отказывают в образовании, их под разными предлогами не допускают к службе в армии, государственных учреждениях, сгоняют с отцовских земель.
«Непосредственным поводом для переселения племени в Афганистан, — рассказывал мне во время нашего первого знакомства Якуб-хан, — было то, что губернатор провинции Белуджистан отобрал у нас пастбища. Мы пробовали выгонять туда своих овец и дальше, но кто-то отравил там воду во всех источниках. А здесь нам сразу отвели огромный участок земли. Ничего, что она пока не очень щедра. Главное, что во многих местах вода подходит тут к самой поверхности. Мы нашли здесь старый колодец. Построим новые и заживем на славу».
Разговор этот происходил весной 1983 года, когда племя только пускало первые ростки жизни на новом месте. Не было домов — их заменяли палатки и традиционные белуджские кибитки из деревянных жердей, обтянутых козьими шкурами или грубой домотканой материей. Вождь просил извинить его за то, что чай мы пьем под открытым небом, у костра. Зато неподалеку, на окраине поселка, шла веселая, спорая работа. Мужчины и подростки строили первую в истории их племени школу. Одни заканчивали копать ров для фундамента, другие месили голыми ногами саман. Самые опытные строители, старики, лепили вручную, без всяких форм, кирпичи, которые быстро высыхали на солнце.
— Почему вы решили начать именно со школы? — спросил я у вождя.
— Нас полторы тысячи, а читаю и пишу лишь я да мои дети. Входить в новую жизнь, в революцию неграмотными нельзя. Провинциальные власти Кандагара обещали дать нам учителей, учебники, как только школа будет готова. Вот мы и спешим. Я еще не стар, мне только пятьдесят. Может быть, доживу до тех лет, когда у нашего плёмени будут свои врачи, учителя, агрономы, когда нашей молодежи станут доступны все современные профессии.
Сегодняшняя новостная повестка в России часто содержит в себе судебно-правовые темы. Но и без этого многим прекрасно известна особая роль суда присяжных: об этом напоминает и литературная классика («Воскресение» Толстого), и кинематограф («12 разгневанных мужчин», «JFK», «Тело как улика»). В своём тексте Боб Блэк показывает, что присяжные имеют возможность выступить против писанного закона – надо только знать как.
Что позволило советским республикам Средней Азии, которые были когда-то отсталыми восточными окраинами царской России, добиться замечательных успехов в развитии экономики и культуры и оставить далеко позади некоторые соседние страны, сравнимые с ними в прошлом по традициям, религии, жизненному укладу? А. Аллег в книге «Красная звезда и зеленый полумесяц» дает однозначный ответ — социализм и последовательное проведение в жизнь принципов ленинской национальной политики. Автор подкрепляет свои выводы обширным историческим и фактическим материалом, основную часть которого он собрал во время своих путешествий по Средней Азии и Казахстану.
В данной работе рассматривается проблема роли ислама в зонах конфликтов (так называемых «горячих точках») тех регионов СНГ, где компактно проживают мусульмане. Подобную тему нельзя не считать актуальной, так как на территории СНГ большинство региональных войн произошло, именно, в мусульманских районах. Делается попытка осмысления ситуации в зонах конфликтов на территории СНГ (в том числе и потенциальных), где ислам являлся важной составляющей идеологии одной из противоборствующих сторон.
Меньше чем через десять лет наша планета изменится до не узнаваемости. Пенсионеры, накопившие солидный капитал, и средний класс из Индии и Китая будут определять развитие мирового потребительского рынка, в Африке произойдет промышленная революция, в списках богатейших людей женщины обойдут мужчин, на заводах роботов будет больше, чем рабочих, а главными проблемами человечества станут изменение климата и доступ к чистой воде. Профессор Школы бизнеса Уортона Мауро Гильен, признанный эксперт в области тенденций мирового рынка, считает, что единственный способ понять глобальные преобразования – это мыслить нестандартно.
Водка — один из неофициальных символов России, напиток, без которого нас невозможно представить и еще сложнее понять. А еще это многомиллиардный и невероятно рентабельный бизнес. Где деньги — там кровь, власть, головокружительные взлеты и падения и, конечно же, тишина. Эта книга нарушает молчание вокруг сверхприбыльных активов и знакомых каждому торговых марок. Журналист Денис Пузырев проследил социальную, экономическую и политическую историю водки после распада СССР. Почему самая известная в мире водка — «Столичная» — уже не русская? Что стало с Владимиром Довганем? Как связаны Владислав Сурков, первый Майдан и «Путинка»? Удалось ли перекрыть поставки контрафактной водки при Путине? Как его ближайший друг подмял под себя рынок? Сколько людей полегло в битвах за спиртзаводы? «Новейшая история России в 14 бутылках водки» открывает глаза на события последних тридцати лет с неожиданной и будоражащей перспективы.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?